Адвокат Юрий Сухов: По делу Клюева Генпрокурор чувствует себя некомфортно

У Юрия Сухова – известного киевского адвоката, защищавшего в свое время в суде Юлию Тимошенко и других оппозиционных политиков времен Виктора Януковича, - новый клиент-тяжеловес. По стечению обстоятельств это тоже уже оппозиционер - народный депутат Сергей Клюев, брат бывшего главы Администрации - Андрея Клюева.

Не так давно Генпрокуратура обратилась в Раду с представлением о снятии с Сергея Клюева депутатской неприкосновенности. Обращение было рассмотрено на регламентном комитете парламента, после чего депутаты направили прокурорам еще более сотни вопросов и ждут ответов, прежде чем принять решение.

Между тем адвокат Клюева считает, что Генпрокуратура запуталась в своем же представлении. Как так могло случиться?

Юрий Николаевич, вы можете описать, в чем же суть претензий Генпрокуратуры к Сергею Клюеву?

Речь идет о возможном завладении имуществом и корпоративными правами.

С точки зрения уголовного права представление Генпрокуратуры в Верховную раду о снятии депутатской неприкосновенности в отношении Сергея Клюева неправомочно. Оно не логично и ситуация в нем не рассмотрена всесторонне и комплексно. В представлении анализируются гражданско-правовые и корпоративные отношения в которых пытаются привязать депутата к ряду предприятий и фирм. Но… логично не обосновывается, в чем состоит состав преступления. Из представления совершенно не понятно, а почему Генпрокуратура обвиняет Сергея Клюева? В чем состоит его преступление?

В преступлении, как минимум, должен быть умысел, доказанное преступное деяние. Но, в чем оно состоит, Генпрокуратура не указывает, что странно.

Можно тогда уточнить, что конкретно написано в представлении Генпрокуратуры?

Написано, что были сделаны коммерческие предложения, были планы приобрести предприятия и на этот счет были договоренности. И потом вдруг прокуратура приходит к выводу, что были совершены преступления, не раскрывая их сути.

По законодательству гражданские и корпоративные отношения должны быть рассмотрены, в первую очередь, в порядке гражданского судопроизводства. Если у партнеров есть спор – пожалуйста, обращайтесь в Хозяйственный суд. Далее суд признает эти договора или действия законными или незаконными. И только тогда, когда суд признает незаконными и отменит какие-то договора и решения, вот тогда эти и другие действия кого бы то ни было можно оценивать на предмет их умышленности или нет. Но, пока гражданское судопроизводство не признает эти действия незаконными, нельзя говорить, совершил или нет преступление Сергей Клюев. Более того, без такого признания они считаются законными. А законные правовые отношения не могут рассматриваться, как преступные.

Те или другие действия или сделки могут, не нравится прокуратуре, правительству или кому-то еще. Но, если они являются формально законными, они не могут быть предметом преступления.

Схема обвинения Сергея Клюев похожа на многие другие дела, которыми мне в последнее время приходится заниматься. В них тоже пытаются перевести гражданско-правовые отношения в уголовную плоскость, что с юридической точки зрения является абсурдом.

Если у Генпрокуратуры есть претензии к Сергею Клюеву, ей надо обратиться в гражданский суд, доказать его вину. Ничего этого нет. Вместо этого Генпрокуратура, минуя все стадии предшествующие расследованию, взялась за сообщение о подозрении – просит парламент лишить Сергея Клюева депутатской неприкосновенности, не предоставляя никаких доказательств!

Фактически в представлении Генпрокуратуры изложено мнение процессуального прокурора, оно не может носить каких-то правовых последствий и его можно назвать личным мнением. Никто не потрудился установить факты в предусмотренном законом порядке. Либо судом, либо Комиссией по ценным бумагам и фондовому рынку, если речь идет об акциях предприятия, либо решение правительства и предоставить их Верховной Раде.

Генпрокуратура считает незаконным решение правительства, которое фигурирует в материалах следствия. Но само решение правительства не отменено и действует.

То есть, вы предполагаете, что если суд изучит все нюансы дела, оно будет развалено? Не боитесь, что суды, ровно как и раньше, будут руководствоваться нынешней конъюнктурой?

Те, кто сейчас находятся у власти, все без исключения говорят, что мы хотим построить европейское правовое государство. Так вот. Первый и главный столб демократии – это законность. Если мы будем поступать, как нам хочется, для того, чтобы очистить власть, а уже потом мы будем жить по закону – мы никогда не построим демократии! В таком государстве никогда не будет властвовать закон. Мы не можем, спустя полтора года после Майдана, до сих пор руководствоваться революционным правосознанием.

Сейчас утверждают, вот эти и эти люди – плохие. И с ними можно делать все, что угодно. Но в каком европейском государстве так думают и поступают? В Европе сначала установят факт преступления, докажут его. А уже потом делают выводы о человеке.

Вы считаете, что человек действовал не правильно? Пожалуйста идите с этим в гражданский суд, пусть он докажет вашу правоту. Не нравятся нам суды, законы – давайте менять их. Но нельзя же огульно обвинять, потому что так кому-то хочется, и так сложилась конъюнктура в обществе!

Раньше одни фамилии были одиозными. На них отыгрывались. Сейчас другие фамилии стали одиозными. И на них отыгрываются и пытаются построить какую-то свою игру. Это не правильно. Мы должны действовать по закону. И эта позиция не моя. Это позиция Конституции Украины, украинского законодательства. И нельзя прикрываться какой-то другой мотивацией, кроме той, что есть в законе.

Вы защищали в суде Юлию Тимошенко. Теперь ваш подзащитный из другого политического лагеря. Не помешает ли это? И как вы находите общий язык с вашим подзащитным?

Когда я разговаривал с Сергеем Клюевым, он произвел на меня впечатление абсолютно нормального, адекватного человека. И, когда я ознакомился с представлением Генпрокуратуры о снятии с него депутатской неприкосновенности понял, что, с того времени, когда я защищал представителей другого политического лагеря, ничего не поменялось.

Недавно разговаривал с известным ученым-юристом, он мне говорит: «ко мне приходят и говорят – стало еще хуже, чем было. Я помню тот ваш известный процесс (защита Юлии Тимошенко), в котором Вы участвовали и бились, там хоть как-то пытались придать вид законности, что-то к чему-то привязать. А сейчас даже этого не делают. Пишут и обвиняют просто так, лишь бы обвинить!»

Но ведь представление Генпрокуратуры рассматривали на регламентном комитете Рады, прежде чем вынести его на голосование в сессионный зал…

Тут всплыл еще один казус, на который я указал на заседании комитета. Представление, поданное в Раду, не является представлением Генерального прокурора, как это положено по закону. Оно подписано старшим прокурором Генпрокуратуры. Но только Генеральный прокурор Украины может просить Раду о снятии неприкосновенности с депутата. Генпрокурор Виктор Шокин лишь согласовал этот документ, но подпись на нем стоит другого человека.

Раз Шокин согласовал документ, значит, он действителен…

А завтра, допустим, встанет вопрос, что представление незаконно, кто будет нести за него ответственность?

Ну, наверно, Генпрокурор, который его согласовал?

Он согласовывал, а юридическую ответственность за документ несет тот, кто его составляет, подписывает и вносит в Раду. Это – не Генеральный прокурор. Это представление не может рассматриваться, как представление Генерального прокурора Украины.

Не слишком ли вы придирчивы уходите в формализацию?

Нет. Это одно из первых представлений в Раду о снятии депутатской неприкосновенности после вступления в силу нового Уголовного кодекса в 2012 году. Фактически это прецедент. Если сейчас Рада не вернет документ в Генпрокуратуру на доработку, фактически любой процессуальный руководитель уголовного дела будет вносить в парламент представление о снятии депутатской неприкосновенности. И Верховная Рада будет их рассматривать.

Какая реакция членов члены комитета на Ваши замечаниям и каковыми, по-вашему, будут их выводы?

Посчитали, что если им поручил рассматривать представление спикер , они его рассмотрят. Что касается выводов, то какие могут быть выводы, когда кроме самого представления на 8 страницах депутаты не получили ни одного документа с доказательствами вины. По-хорошему, толком непонятно, в чем обвиняют их коллегу. Пока депутаты составили свой список вопросов к Генпрокуратуре и ждут 10 дней, когда в законодательно определенный срок им должны ответить. На основании полученных ответов будут разбираться, пока никакой ясности нет. Как по мне комитет в какой-то степени идет на поводу у прокуратуры.

Можно ли считать, что через Сергея Клюева Генпрокуратура хочет «выйти» и «достать» его брата - бывшего главу администрации президента Андрея?

Я могу только предполагать. Думаю, что в этом деле не вполне комфортно чувствует себя генпрокурор Виктор Шокин. Открывали уголовное производство против Сергея Клюева два его предшественника. О существовании этого дела было заявлено на международном уровне. И сейчас Шокину достаточно сложно принять решение, поскольку есть определенные декларации Украины на международном уровне в отношении этого и других дел.

По времени представление о снятии депутатской неприкосновенности совпало с периодом, когда будет принято решении о снятии или продлении санкций с ряда бывших должностных лиц Украины, в том числе и с Сергея Клюева. Украина пытается показать и доказать Европе, что она преследует своих высокопоставленных чиновников. И я думаю, что подоплека дела именно в этом. В демонстрации борьбы с чиновниками из команды прошлой власти.

При этом никто не вдается в суть предъявленных претензий. Общество думает, что это дело связано с Майданом. А это – давний хозяйственный спор партнеров, который не имеет никакого отношения к политике. При прошлой власти также часто пытались трансформировать гражданско-правовые отношения в уголовную плоскость. Наверное, должно пройти какое-то время, чтобы поменялось мышление у правоохранительной системы.

Вы говорите о деле Юлии Тимошенко?

Не только. Таких дел была масса. То же дело по растаможиванию газа для «Нафтогаза».

Что касается дела, которое я веду, то правоохранители исследуют взаимоотношения ряда австрийских предприятий с украинскими предприятиями. В рамках этого дела Генпрокуратура обращалась в Австрию, просила предоставить ей целый ряд документов. Австрийский Высокий суд отказал на том основании, что документов, которые отображают связь братьев Клюевых с австрийскими предприятиями и подтверждают предъявленные обвинения, Генпрокуратура не представила. Поэтому нет оснований говорить об уголовном правонарушении вообще, посчитали в Австрии. О чем, кстати, и я говорю.

До сих пор Генпрокуратура не предоставила доказательства связи братьев Клюевых с теми нарушениями, которые она им вменяет. Не подано ни единого документа о связи Клюевых с теми нарушениями, о которых пишет Генпрокуратура. В представленном в Раду документе из Генпрокуратуры нет ссылки ни на один документ, ни на одно решение, ни на одну подпись братьев Клюевых. Но делается вывод об их причастности к делу.

В чем суть спора между «Заводом полупроводников», австрийскими фирмами и предприятием ООО «Силикон», которые фигурируют в деле?

У ООО «Силикон» были разрешающие документы, необходимые для участия в конкурсе по приватизации «Завода полупроводников», но не было денег. У австрийцев были деньги, но не было патентов. И они решили вместе участвовать в конкурсе. При этом австрийцы насколько я знаю погасили кредит, который брало ООО «Силикон». Но, когда они попросили вернуть деньги за погашенный кредит, последние отказалось это сделать, и разгорелся весь сыр-бор.

Это похоже на дело Тимошенко, где был гражданско-правовой договор на поставку газа, который заключала по факту не она, а глава глава «Нафтогаза» Олег Дубина?

Не буду сравнивать Тимошенко с Клюевым, которые являются политиками разных весовых категорий. Но дела по сути идентичны поскольку связаны с хозяйственными договорами. Кстати Клюев этих договоров тоже не заключал.

Находится ли ваш клиент в Украине, и не собирается ли он покинуть пределы страны?

Да, Сергей Клюев находится в Украине. Я вчера виделся с ним. Он не собирается покидать страну. Вопрос об его аресте не ставится. Даже, если Рада лишит его депутатской неприкосновенности, не вижу здесь риска обвинительного приговора, который мог бы его подтолкнуть к выезду из Украины.

Вы читали заявление лидера Радикальной партии Олега Ляшко о том, что, якобы Сергей Клюев предлагал ему 50 млн. дол. за то, чтобы его фракция не голосовала за снятие депутатской неприкосновенности?

В Генпрокуратуру уже подано заявление Сергея Клюева о заведомо ложном доносе (заведомо ложном заявлении о преступлении) Олега Ляшко.

Подождите, но разве народного депутата можно привлечь к ответственности за клевету?

Если человек произносит заведомо ложные обвинения в совершении преступления, он должен нести за это ответственность. Ни о каких обвинениях Сергея Клюева в политической коррупции я не знаю.

Еще раз вернусь к своему вопросу. Насколько комфортно психологически вам, адвокату Юлии Тимошенко, защищать регионала?

У меня нормальное к нему отношение, хотя познакомились мы недавно. На мой взгляд, это абсолютно нормальный человек. Он прагматичен. Не конфликтный. Мы конструктивно с ним пообщались. Звездной болезни у него нет. Как по мне, он человек, который занимается бизнесом в нормальном понимании этого слова. И мне вообще непонятно, как они там уживались с таким его подходом. Мне кажется, что в окружении Януковича братья Клюевы были как белые вороны. Но я не хочу в этот вопрос вдаваться. Это мое ощущение. И я не знаю подробностей.

Я защищал известных оппозиционеров при бывшей власти, узников Грушевского (студенты института им. Карпенко-Карого) во время Революции Достоинства. Но, как только поменялась власть, я начал защищать тех, кого эта новая власть преследует. И Сергей Клюев у меня далеко не единственный такой клиент.

Я правильно понимаю, что сейчас вы говорите о политически мотивированных делах?

Если мы хотим построить демократию, мы должны быть приверженцами закона. А тут нам под красивым политическим соусом хотят преподнести вещи, которые абсолютно не вписываются в рамки закона. Я хочу, чтобы я и мои дети жили в демократическом обществе. И мне приходится противодействовать, как старой, как и новой власти, которые преследуют своих политических противников, пренебрегая законом. Это было неправильно тогда. И это неправильно сейчас.

Некоторые говорят, что это деньги. Так вот. У меня есть клиенты, которых я защищаю бесплатно. А некоторых людей я не защищал бы никогда. И ни за какие деньги.