Отец Хайсера Джемилева рассказал, почему ему не дают увидеться с сыном, как трагедия может отразиться на его политической карьере
Отец Хайсера Джемилева рассказал, почему ему не дают увидеться с сыном, как трагедия может отразиться на его политической карьере, что его особенно беспокоит в ситуации с арестом и чем он помог родне погибшего Февзи Эдемова.
Уже четыре месяца 32-летний сын Мустафы Джемилева остается под арестом. И накануне Киевский районный суд Симферополя продлил ему меру пресечения еще на 60 суток. Несчастье случилось 27 мая в Бахчисарае, когда Хайсер Джемилев на территории своего дома застрелил 44-летнего Февзи Эдемова. По факту было открыто уголовное производство, которое предварительно квалифицировано как умышленное убийство. Сейчас Хайсер проходит психиатрическую экспертизу в Киеве. На вопросы, касающиеся трагического инцидента, ответил отец Хайсера.
— Как вы переживаете трагедию с сыном?
— Могу обрадовать своих недоброжелателей — очень тяжело. Так же, как и любой отец, больной сын которого находится в тюрьме. Тяжелее, конечно, переносят это супруги — моя и сына. Значительная часть моей молодости прошла в этих самых тюрьмах и лагерях, причем с куда более суровыми, чем в нынешних тюрьмах, условиями. Поэтому, если бы сын был здоров, может быть, я тревожился бы значительно меньше. Угнетает и то, что убит был не какой-то злодей, а многолетний друг семьи, с которым у сына были братские отношения. Он был почти как член нашей семьи — уходя из дома, мы все ключи оставляли ему. Вообще-то, учитывая напряженные отношения Меджлиса с властями, я психологически готов был к любой пакости, но такого удара в спину, конечно, не ожидал.
— А какой, по вашей информации, была реакция со стороны властей на это событие, в частности премьера Могилева?
— Как раз премьер автономии Анатолий Могилев повел себя в этой ситуации даже очень порядочно. На назойливые просьбы корреспондентов прокомментировать этот инцидент он отказался давать какие-либо комментарии и даже высказался в том смысле, что несколько гнусновато делать сенсацию на трагедии, которая может случиться в каждом доме. Этой порядочности я не усмотрел во многих средствах информации, к которым относился с уважением. На сегодняшний день на сотнях сайтов и страницах печатных изданий опубликованы не менее двух тысяч статей и сообщений на эту тему, заголовки большинства которых начинаются словами «Сын председателя Меджлиса...», «Сын депутата Джемилева...». Заместитель начальника следственного управления созывает пресс-конференции и разглагольствует о некоем «резонансном преступлении». Но вся «резонансность» сводится опять же к тому, что отец виновника трагедии оказался председателем Меджлиса. А то что сыну уже 32 года, у него давно уже своя семья и живет он отдельно, вроде бы для них не имеет значения, главное — куснуть председателя Меджлиса. По сообщению бывшего начальника милиции Крыма, а ныне народного депутата Геннадия Москаля, за год в Крыму было совершено 744 убийства, причем некоторые прямо-таки со звериной жестокостью. Но можно смело утверждать, что трагическому случаю с моим сыном уделено прессой больше внимания, чем всем этим преступлениям вместе взятым. Тут, конечно, невольно задаешься вопросом об уровне культуры и такта наших средств информации, а также о беспристрастности наших правоохранительных органов.
— Сейчас, после того как продлили срок заключения еще на два месяца, вам разрешили увидеться с сыном Хайсером?
— Следователь прислал отказ в свидании арестованного с родственниками. Это вызвало искреннее удивление адвоката, ведь с другими арестованными никогда таких проблем не было. Очень его удивляет и то, что следственные органы, не имея ни единого основания, квалифицируют эту трагедию как «умышленное убийство». Но меня, как политика, это не удивляет.
— Как Хайсер себя чувствует, переживает случившееся?
— Поскольку пока нет свиданий, то ответить на этот вопрос затрудняюсь.
— Вы допустили следователей произвести повторный обыск?
— Производить какие-то обыски в моем доме нет никакого смысла и никаких оснований. Речь шла только об осмотре места хранения оружия, поскольку сын достал в моем кабинете ключи от сейфа, где хранится оружие, из которого был произведен выстрел. Приходил вместе с одним офицером начальник разрешительной системы милиции Бахчисарая, то есть того органа, который следит за порядком хранения оружия гражданами, он осмотрел сейф, все имеющееся у меня оружие, сверил с имеющимися на него разрешениями и составил соответствующий акт, из которого следует, что претензий к хранению оружия и срокам его перерегистрации не имеется.
— Повлияет ли случившееся на вашу политическую карьеру в дальнейшем? Возможно, кто-то использует против вас данный факт?
— На репутацию политика может повлиять, если сам политик совершит что-то аморальное или предосудительное. А от несчастного случая не застрахован никто, и это понимают все нормальные люди. После этого несчастного случая в мой дом и наш офис были целые вереницы посетителей соотечественников, в том числе родственников погибшего, которые приходили с единственной целью выразить свое сочувствие и моральную поддержку. То же самое было и в Верховной Раде. Подходили десятки народных депутатов почти из всех фракций, — за исключением коммунистов, — которые говорили, что в случае необходимости я уверенно могу рассчитывать на их помощь.
— Вы говорили, что будете помогать семье погибшего Февзи Эдемова. Каким образом вы это делаете?
— Вообще-то, в соответствии с правилами исламского этикета, у нас не принято рассказывать, кому и сколько помог, но поскольку вокруг этой тематики много спекуляций, то, наверное, есть смысл дать некоторую информацию. У покойного Февзи Эдемова было три семьи, о которых он должен был заботиться. Это престарелые и больные родители, проживающие в селе Калымтай (Тенистое) Бахчисарайского района, 12-летняя дочь от первого брака и, наконец, вторая супруга с восьмимесячным ребенком, проживавшие во временно пустующем доме родственников в селе Тав-Бадрак (Скалистое) тоже Бахчисарайского района. Они должны были освободить дом к 15 июля и искать себе где-то новое жилье. Вот этим трем семьям и была направлена основная помощь. Родителям покойного провели газ и отопление, назначили пожизненное пособие в размере 2000 гривен в месяц и наняли домработницу с окладом 1000 гривен в месяц, 12-летней девочке до совершеннолетия назначили пособие в размере 1500 гривен в месяц, а его второй супруге с ребенком выкупили трехкомнатную квартиру в Бахчисарае и назначили пособие в размере средней заработной платы по Крыму — 2500 гривен в месяц. Деньги матери 12-летней девочки и вдове банк перечисляет ежемесячно на их кредитные карточки, а родителям отправляет по почте. Вдова уже переселилась и пригласила нас на чашку кофе в новой квартире.
Коментарі — 0