Крымские татары: жизнь без Ленина

В Крыму сменился глава меджлиса крымскотатарского народа. Мустафа Джемилев, который возглавлял неофициальное этническое правительство последние 22 года, добровольно отказался от переизбрания и уступил свое место заместителю – Рефату Чубарову. По степени значимости это событие можно назвать важнейшим во всей новейшей истории этого народа.

Мустафа Джемилев был для крымских татар чем-то вроде «дедушки Ленина». Непререкаемый авторитет, альфа и омега всех решений, диссидент с огромным послужным списком. У него за спиной – около 15-ти лет, проведенных в ссылках и тюрьмах по политическим статьям. Его имя встречается в книгах Довлатова, письмах Боннэр, в воспоминаниях о Сахарове. Именно он возглавил национальное движение крымских татар в конце 1980-х и закономерно возглавил неофициально этническое правительство.

Долгие годы меджлис было универсальным инструментом лоббизма интересов общины. Через него проходила адресная помощь из исламских стран, оно договаривалось с властью о национальных квотах в правительстве полуострова, обменивалось электоральный ресурс общины на законодательные инициативы. Меджлис был способен в силовом режиме заблокировать практически любое решение местных властей – собрав за считанные часы любое число протестующих. Меджлис уважали и боялись – но в последние годы его влияние неуклонно снижалось. Для молодых крымских татар национальная идентичность уже не обязательно отождествлялась с поддержкой меджлиса. А появление общеукраинской и усиление мусульманской идентичностей и вовсе играли на его ослабление.

Мустафа Джемилев последние несколько лет говорил о своих планах отойти от дел, но всякий раз его убеждали остаться. Слишком многих в меджлисе пугала перспектива оказаться без человека, в мобильном телефоне которого были записаны личные номера руководителей нескольких государств. К тому же ни один из его возможных преемников не был полноценной заменой для Джемилева – ни по степени влияния в народе, ни по своему моральному авторитету, ни по своему политическому весу.

И голосование на выборах нового главы меджлиса эту ситуацию отчетливо высветило. На роль преемника претендовали два замглавы меджлиса — Рефат Чубаров и Ремзи Ильясов. Первый воспринимается как политик, оратор и идеолог. У второго претендента — амплуа чиновника и человека, имеющего отношение к бизнес-кругам. С результатом 136 поданных голосов против 114 победил Чубаров.

То, что крымскотатарскому меджлису пора меняться, было понятно давно. Как и любая организация, сформировавшаяся в советское время, она не могла не быть «советской» по своей сути. Полное единоначалие неприятно роднило ее со среднеазиатской политкухней, а внутренние проблемы и закоснелость накапливались, мешая обновлениям. Даже главные установки национального движения – включая создание на полуострове крымскотатарской автономии и реституция за утраченное в результате депортации имущество – не изменились с начала 1990-х годов.

Впрочем, вряд ли эти установки будут отвергнуты и сейчас – для оппонентов нового главы это будет отличным поводом упрекнуть его в слабости. Но смена лидера открывает перед меджлисом окно возможностей и легитимное право на изменения. Организации давно пора становиться гибче, дрейфовать от условной «азиатчины» на запад и менять цели и методы. Важно успеть встроиться в новый формат взаимоотношений Украины с ЕС и «европеизироваться». И в рамках этого вектора Рефат Чубаров – вполне подходящая кандидатура.

Он умен, образован, способен слушать и слышать оппонента и вполне «западный» по своему политическому кредо. Конечно, 53-летнего Чубарова тоже вполне можно назвать «советским» – но вряд ли это можно назвать недостатком. Люди подобной формации отличаются прогнозируемостью и договороспособностью – в отличие от своих более молодых и рьяных коллег.

Именно ему придется решать сразу несколько ключевых задач. Во-первых, восстанавливать отношения с крымской властью, которая безуспешно пытается прикармливать маргинальные контрмеджлисовские группы. Во-вторых, сдерживать влияние иностранных религиозных центров влияния, пытающихся ставить под контроль крымские мусульманские общины. В-третьих, организовывать Всемирный конгресс крымских татар, на который европейская сторона обещает выделить существенные средства. В-четвертых, решать вопросы практического обустройства мест компактного проживания крымских татар. В-пятых, сохранять влияние меджлиса как одного из ключевых центров силы на полуострове.

И вот эта, пятая, задача будет самой сложной. Потому что влияние меджлиса во многом сохранялось благодаря личности его теперь уже прежнего руководителя. В последнее время молодежь нередко искала для себя либо общеукраинские политические партии, либо наоборот – исламские проекты. И вся прежняя политика меджлиса строилась на том, чтобы цементировать 250-тысячную крымскотатарскую общину национальными маркерами взамен гражданских и религиозных.

Поэтому Рефату Чубарову придется быть изобретательным – скорее всего его оппоненты не преминут вспомнить, что сам он женат на уроженке Латвии Ингрид Вальтсоне, а обе его дочери тоже состоят в смешанных браках. Для любителей пещерного национализма это вполне себе аргумент в подковерных войнах. Но этот же фактор заставит самого Чубарова быть гибче, не скатываясь в риторику «окруженной крепости».

Никто сейчас не сможет сказать наверняка, какое будущее ждет меджлис. Впрочем, эта ситуация характерна для всего украинского будущего. Страна обречена измениться, и то, что в самом консервативном регионе страны к этой же мысли пришли политические лидеры крымских татар – очередное тому подтверждение.