Купеческое слово. Президентское дело

По большому счету, мы должны определиться с ответом на главный вопрос: Украина хочет быть государством или Украина хочет казаться государством? В зависимости от ответа, стоит выбирать варианты разрешения ситуации, оценивать действия ветвей власти, определять цели и точки приложения первоочередных усилий гражданского общества и т.д. Разумеется, наша страна находится не в вакууме. Более того, на сегодняшний день она и для Запада, и для России — объект, а не субъект процесса. А еще точнее: Украина — это трещащая доска, на которой Москва и Вашингтон проводят раунд армрестлинга. Иосиф Виссарионович Путин хотел этой схватки, и искал для нее повод. Михаил Сергеевич Обама был не против, но оказался еще не готов. Майдан, рождение которого не предвещали даже звезды, стал преждевременным выстрелом из стартового пистолета, запустившего противостояние миров. Россия, где решения принимаются максимально оперативно, ибо путь от идеи до приказа проходят в одной голове, оказалась наиболее эффективной, с точки зрения использования ситуации. Америка, в силу наличия процедур, не являющихся формальностью, а также в силу неготовности к прямому столкновению с Москвой, — отстала. А о неповоротливой Европе, давно простеганной российскими деньгами, нужно говорить скорее, как о публике на этом матче. Причем, заинтересованной в отсутствии победителя.

А мы скрипим, крошимся, обваливаемся кусками. Мы, руками Яценюка, безропотно выполняем далеко не всегда пригодные для сложившейся ситуации шаблоны МВФ. Мы, руками Турчинова, не подписываем приказ о применении оружия в Крыму. Мы, руками Порошенко, пожимаем руку Путина, давшую отмашку на захват наших земель на Юге, и убийство наших граждан на Востоке. Мы — объект, мы — доска, о жизни молекул в которой, напоминает жалобный скрип нашей двухэтапной постмайданной власти.

Наверное, все могло бы быть по-другому.

Ни для кого не секрет, что на руках и без того нерешительных Яценюка и Турчинова, практически с первых дней крымской аннексии, повисли европейские, а, главным образом, американские дипломаты: ни при каких условиях украинская власть не должна была создать обстоятельства, которые вынудили бы США и союзников напрямую вмешаться в украино-российский конфликт. В результате Украинское государство потеряло Крым, достоинство, доверие к себе военных и понесло серьезнейшие экономические потери. Американский посол рассказал нам о том, что только путем построения демократического и экономически-привлекательного государства мы сможем вернуть себе Крым. Мудро. Где План Маршалла для Украины? Вопрос не праздный. Путем потери всего вышеперечисленного, Украина предоставила своим западным партнерам возможность еще года полтора—два в уютной обстановке пабов составлять планы того, как они будут защищать свой образ жизни от человека, который, по определению Ангелы Меркель, «уже не с нами», но с ядерным чемоданчиком. Разве эта передышка ничего не стоит? Украина отдала третий в мире арсенал ядерного оружия, на сдерживание которого Вашингтон ежегодно тратил 10 миллиардов долларов в начале 90-х, должна воспринимать будапештстский Меморандум, как филькину грамоту? Украина должна забыть о том, что каждый доллар, украденный у ее граждан, десятками миллиардов работает на экономики стран Запада, поскольку спрятан либо в них, либо в созданных ими и патронируемых ими офшорных зонах? Украина должна забыть, кто вопил: «Вас всех убьют!», и заставлял тройку Майдана 21 февраля подписать политически-кабальное соглашение с президентом, который уже третий день как вызвозил из страны награбленное, и которого оставили все силовики? Украина должна забыть, что страны ЕС, в чьих банках находились болевые точки инициаторов разгона Майдана, не захотели оперативно выполнять свои же законы и возбуждать антикоррупционные расследования, способные купировать дальнейшее трагическое развитие событий в нашей стране? Украина должна забыть о том, что лидеры европейских государств намекали Киеву о нежелательности педалирования вопроса с подписанием оставшейся части Соглашения об ассоциации с ЕС, ибо это может вызвать эскалацию со стороны России, что будет понуждать ЕС к ужесточению санкций, а это негативно воспринимается корпорациями, способными понести потери от недоторговли с РФ?

От украинского вопроса многие хотят избавиться чем быстрее, тем лучше. Приглашение Петра Порошенко в Нормандию было не столько данью павшим во время Второй мировой украинцам, сколько ловушкой, цель которой была в переведении украинской проблемы на двусторонний киево-московский уровень. Никто не хочет воевать за Украину; никто не хочет нести экономические потери от санкций против России. Тогда повторяю вопрос: где План Маршалла? Или хотя бы списание Украине старых долгов, на погашение которых нам снисходительно выделили новые кредиты? Кто-нибудь из украинской власти поднимал этот комплексный и правомерный вопрос в Вашингтоне; в офисе МВФ? Кто-нибудь сознался в том, что нам нужны не столько идеи реформ — все уже давно разработано и описано — только выбирай, а нам нужны «смотрящие» от цивилизованного мира. Они нужны в Нацбанке для недопущения мутного рефинансирования и определения путей вымывания денег посредством акцизных марок; они нужны в Фонде госимущества для недопущения приватизационных конкурсных манипуляций; они нужны в Минтопэнерго для недопущения междусобойчика по дерибану ГТС, «Укртранснафты» и «Укрнафты« между верными короне олигархами; они нужны в налоговой службе для отслеживания условий возврата НДС; они нужны в «Укравтодоре» для недопущения снятия процентов; они нужны в ГПУ для прекращения рэкета; они нужны в Госказначействе для препятствования откатам; они нужны в Антимонопольном комитете, который никак не узрит точку приложения сил в рудно-сырьевой, газораспределительной, авиаперевозочной, банковской и прочих сферах; они нужны в Минтрансе для предотвращения портовых и железнодорожных схем дерибана; они нужны премьер-министру для остановки всего вышеперечисленного, включая очередной масштабный передел собственности с благодарностью за способствование этому.

Кстати, наличие всех этих проблем опять-таки напоминает нам о необходимости выбора: быть или казаться? Ибо с их сохранением государством можно только казаться. Бездарность АТО имеет объективные объяснения: милиция умерла; армия только оживает; СБУ обливается то живой, то мертвой водой, а мы с вами каждый день оживаем и умираем, не отводя глаз от ленты новостей с Востока. Нам ведь не до схем и переделов, правда? Ты дерибан видишь? А он есть...

А вот внятной политики в условиях войны у Украины как не было, так и нет. Киев разорвал дипотношения с Москвой? Может, выслал из Киева, Харькова и Одессы полчища работающих там под дипломатическим прикрытием ФСБшников? Провел профессиональную дискуссию и анализ возможностей отрезания Крыма от воды, газа и электричества? Обменял сохранение обеспечения на цену российского газа? Запретил «Аэрофлоту», летающему в Крым, полеты в Украину? Жестко занялся лоббированием интересов украинских производителей на альтернативных российскому рынках? Если не ввел визы с РФ, то, по крайней мере, въезд по иностранным паспортам? Проанализировал ошибки АТО? Ввел на Востоке военное положение, позволяющее профессионалам в ночное время и точечно делать свою работу, минимально подвергая мирное население опасности? Утвердил наконец отличающийся от лебедевского и саламатинского оборонный заказ? Начал процедуру привлечения к ответственности тех, кто повинен в потере Крыма, дабы другим «царским мордам» неповадно было казенными землями разбрасываться? Закрыл вооруженными силами границу? Вернул в Украину миротворческие контингенты из Косово, Либерии или Конго? Обеспечил украинских дипломатов оперативной и достоверной информацией о происходящем на Востоке? Тех самых дипломатов, которые три месяца узнавали о войне из Фейсбука Дмитрия Тымчука и с этими знаниями должны были противостоять в Европе российским спецслужбам, российским дипломатам, а самое главное российским деньгам, которые чудесным образом немало западных экспертов, журналистов и дипломатов превращают в пророссийских?

Проводя подобную политику, Киев разозлил бы и Москву, и Запад? Вероятнее всего. Но он бы заставил себя уважать и с собой считаться. Не скулить, не трещать, не заглядывать в глаза. А отвоевать право голоса страны, защищающей себя и вовлекающей в свою защиту сильных мировых игроков.

Но, похоже, долгожданный президент решил поступить иначе. По крайней мере — сейчас. Петр Порошенко решил вступить в переговоры с Путиным. И не только потому, что этого хотел, в первую очередь, Евросоюз. Но и потому, что для Порошенко переговоры — это естественная среда обитания. Петр Алексеевич по своей сути купец. Переговоры — это его воздух, его сырье, его бизнес, его модус операнди. Бьющая ключом энергия и полное отсутствие барьеров в выборе партнеров по переговорам делали Порошенко относительно эффективным бизнесменом и политиком. Кроме того, новому главе государства свойственно стремление все делать самому. Ибо именно он — лучший дипломат, лучший воин, лучший прокурор, лучший контрразведчик, лучший банкир... Впрочем, все это у нас еще будет время наблюдать. Эти пояснения нужны лишь для того, чтобы понять, почему президент Украины, имея возможность вести переговоры с Москвой посредством премьера, министров и дипломатов, взялся за них сам, не дожидаясь формального вступления в должность.

А теперь вопрос: что такое Петр Порошенко может предложить Владимиру Путину, чего Путин не может взять сам? Прекратить АТО? Так это в силах самого Путина, поставляющего на Восток нашей страны инструкторов, наемников, всяческое оружие и боеприпасы, БТРы, а теперь уже и танки в сопровождении авиации. Отказаться от вступления в НАТО? Так даже при наличии попытки у Путина есть все возможности заблокировать принятие Украины в Альянс. Политическую лояльность Киева? Так Путин уже не поверит персональным заверениям. Официальный отказ от Крыма? А зачем Путину третий Майдан? Тем более, что он абсолютно уверен в том, что украинская экономика уже осенью даст повод для масштабных социальных потрясений по всей стране.

Восток для Путина — не цель, а средство дестабилизировать ситуацию во всей Украине. Украина для Путина — не цель, а средство, пользуя которое он утверждается как лидер Европы. Более всех других это понимает Ангела Меркель. Именно она делает тяжелый выбор между ценами и ценностями, определяясь со своей позицией, например, в отношении подписания 27 июня Соглашения об Ассоциации ЕС и Украины. Ведь Путин столбит за собой место политика, без учета мнения которого Европа не должна принимать серьезные решения. И многие лидеры стран ЕС с этим своекорыстно смирились, радостно тиская ручку того, кто представляет государство, чьих царей, по их собственному мнению, в прошлые века они научили ходить на двух ногах. Но главное, Украина для Путина — это средство внести раскол между Европой и Соединенными Штатами. Америка, готовая перейти к санкциям третьего уровня, предполагающим вступление в игру банков, не решается в одностороннем порядке прибегнуть к этому шагу, поскольку Европа не готова следовать примеру Вашингтона. Обама, даже под давлением своих «ястребов», пока не решается демонстрировать трещину с ЕС.

Учитывая все вышеперечисленное, по большому счету, Порошенко может предложить Путину только победу России над Америкой в этом бою. А значит, капитуляцию Украины, превращение страны в ампутанта. «Брестский мир» с усекновением территорий, достоинства, мечты, перспектив вырваться из серой зоны, наконец-то самоопределившись и отстояв свой выбор.

Хочет ли этого Порошенко? Разумеется, нет. Он не трус. Будучи отличником с неудом в табеле по поведению, он с детства знает, что при встрече с дурной компанией на мосту нужно бить в нос самого здорового. Он точно знает, что портрет в учебнике украинской истории его интересует больше, чем масштаб финансовых дивидендов, которые традиционно способен приносить пост президента (с сотнями тысяч гектаров позже разберемся). Но при этом он помнит, что 55% украинских избирателей проголосовали за него в первом туре, «чтобы война закончилась». А еще он знает, что должен продемонстрировать Западу убедительную попытку провести результативные переговоры с Путиным. А уж если эта попытка не удастся, то Западу придется заканчивать танцы с санкциями на гребешке, и по-настоящему начинать бороться если не за Украину, то за самих себя точно. Порошенко ввязывается в бой, чтобы «там посмотреть».

Какое значение переговорам с президентом Украины придает Путин — нам неведомо. Возможно, он тянет время. Ведь разрастание хаоса на Востоке способно уже в ближайшее время остановить предприятия региона и, соответственно, вовлечь в турбулентные потоки оставшихся без зарплаты шахтеров и металлургов. Свою границу россияне закроют. И можно не сомневаться в том, что обозленные народные массы Донбасса во всех своих бедах обвинят Киев, который, собственно, рядом — рукой подать...

А может президент РФ ждет осени, ведь как уже было упомянуто, именно в это время Путин ожидает обвала украинской экономики и социальных бунтов. На самом деле, если ничего радикально и оперативно не изменится в подходах к управлению экономикой, то боюсь, что его прогнозы получат красную степень вероятности. Ведь в своем большинстве мы еще так и не поняли очень важную вещь: не меньшей, чем коррупция угрозой для нашего государства, является интеллектуальное вырождение подавляющего большинства власть имущих. Но не станем сейчас отвлекаться, а вернемся к резонам кремлевского вождя.

Наверняка нужно пони-мать следующее: Путин, унаследовавший от Ельцина метод укрощения украинских лидеров, больше не намерен делать ставку на лояльность личности, находящейся у руля страны. И не только потому, что по действующей Конституции, руль, доставшийся Порошенко, в несколько раз меньше того, от которого с трудом отодрали Януковича. Путин хочет системного закрепления вассальности Украины, максимального из возможных крепежей — конституционного. Язык, нейтральный статус, избираемость губернаторов, федерализация. Изменений в Конституцию также хочет и Америка: во время последнего визита Виктория Нуланд высказалась прямо — сначала Конституция, потом досрочные перевыборы парламента.

Существует высокий риск того, что сделав Конституцию частью переговоров, президент потеряет не только темп, но и ясное видение ситуации, которую замутят формулировки статей и война за их нюансы. Рядом, безусловно, есть те, кто помогут. Кто искренне считает, что для Украины даже казаться государством — недоразумение. Ведь рядом многолетний друг президента — Михаил Зурабов — чрезвычайный и полномочный посол России в Украине, о котором в Кремле, спустя годы наконец-то вспомнили. Рядом непотопляемый, переходящий от Кучмы к Тимошенко, от Тимошенко к Януковичу, и ныне востребованный Виктор Медведчук — медиум, способный разговаривать с духами живых и здравствующих кумовей — Путина и Медведева. Рядом Константин Григоришин, способный подставить плечо не только во время затратной избирательной кампании, но и при обсуждении чудной идеи по созданию масштабного клирингового центра, призванного «упорядочить» торговые отношения между Украиной и Россией.

Переговоры с Россией провести по шаблону бизнес-переговоров не удастся. Путин не считается с бизнесменами: в его системе он сам назначает кому быть богатым, а кому нищебродствовать. Если мы получили власть со старым набором недостатков, просто проявляющихся на тесте более бледной полоской, то единственное, чего страна достигнет, так это уменьшения сроков между Майданами и увеличение количества жертв на них. Было бы славно, чтобы кабан и косуля, заваленные в прошлый четверг в президентском «Залесье», по случаю семейного торжества, стали бы последним символом, способствующим возрождению совсем свежего прошлого.

Следующая неделя способна изменить обстоятельства; сделать их сильнее, чем желания лидера страны-агрессора. Для этого необходим убедительный успех в АТО. Кадровые назначения нового президента тоже многое расскажут о его намерениях. Порошенко-бизнесмен для Путина — открытая книга. Порошенко-президент — книга не прочитанная еще никем. Возможно, месяцы, проведенные Петром Алексеевичем на Майдане, убедили его в том, что, казалось бы, аллогичность реакций, непредсказуемость действий, в конце концов, иррациональность бывают победосноными. Правота придает силы. Вера — бесстрашие. А принципы — не ситуативную, а осознанную поддержку граждан. Люди хотят мира, но не любой ценой. И многие, очень многие, понимают, что за мир нужно иногда и повоевать. Хотя бы для того, чтобы он не оказался пленом.

Возможно, Киев добьется незыблемости договоренностей подписания Соглашения об Ассоциации. Сможет отстоять многосторонний формат переговоров, не позволив замкнуть себя в клетке с тигром. Демонстрация единства премьера и президента, уже начавших по мелочам копать друг под друга, будет совсем не лишним обстоятельством в нынешних условиях. В конце концов, государство должно определиться и, определившись, дать понять друзьям и врагам: мы играем или в нас можно «рыбу заворачивать».