АТО реформам не замена

«Доволен ли я лично работой? Конечно, нет! Хотелось бы сделать больше, хотелось бы сделать лучше» — так попрощался с премьерским постом Арсений Яценюк, выступив вечером в Раде 24 июля.

За час до этого депутаты фактически выразили вотум недоверия Кабинету министров, забросав министра финансов Александра Шлапака вопросами, в которых недвусмысленно читалось: вашим инициативам не доверяем. А потом не хватило голосов даже на включение правительственных законопроектов в повестку дня…

А ведь еще накануне было очевидно: «правительство камикадзе» столкнулось с самым сильным политическим кризисом в своей недолгой истории. «Медовые 100 дней», сопровождаемые обещаниями реформ, всхлипами восхищения молодостью команды и свободным общением премьер-министра с западными чиновниками и СМИ, скрылись за историческим поворотом. Наступили суровые будни. И, похоже, в Кабмине поняли, что они гораздо суровее, чем представляет себе широкая общественность. И есть смысл остаться «в белом», загодя подав в отставку, пока не началось осеннее наступление масс под лозунгами «Хлеба и работы».

В распаде правящей коалиции, несомненно, есть большая вина экономического блока Кабмина. На дворе уже не март, это тогда любая инициатива свежепришедшего с Майдана правительства набирала по умолчанию 250–300 голосов. Столкнувшись с более низкими бюджетными поступлениями (а платежная дисциплина в стране день ото дня ухудшается) и нарастающими, как снежный ком, издержками на боевые действия на Востоке страны, Кабмин написал законопроекты о внесении изменений в госбюджет и Налоговый кодекс.

Оные вызвали большой резонанс. Фокус с тем, как можно не платить бюджетникам два месяца и при этом сохранить управляемость страной, похоже, не понял никто. Накануне голосования комитет Верховной Рады по вопросам бюджета «завернул» один из законопроектов. Член этого профильного комитета Олег Канивец заявил, что одной из причин было очевидное стремление правительства вернуться к «гиблой практике ручного управления», прикрываясь введением военного положения (которое президент Порошенко решил в итоге не объявлять, мотивируя это тем, что воюющей державе МВФ кредитов не предоставляет). Многие народные депутаты в интервью то и дело стали обвинять Кабмин в том, что он хочет прибрать к рукам такие широкие полномочия, которые не пыталось заполучить даже правительство Януковича—Азарова.

-- От зерна и до скважин

Впрочем, лавина экономических противоречий между депутатскими группировками куда мощнее. Стремление лишить налоговых льгот крупные аграрные предприятия вызвало ропот недовольства даже в родной для премьера фракции. Иван Кириленко пообещал любые поставки продовольствия армии, лишь бы сохранился прежний льготный налоговый режим. Министр финансов пытался было предложить компромисс, что зернотрейдеры не будут получать возмещение НДС до конца 2015 г. (или до конца 2014-го, если со следующего года крупные сельхозпроизводители перейдут на общую систему налогообложения), но не тут-то было.

На стороне аграриев выступило углеводородное лобби. Владельцы скважин и заправочных комплексов выступили единым фронтом против попыток повысить ставки платы за использование недр при добыче газа и нефти. Игорь Коломойский и его бизнес-группа поддержали эту инициативу, еще и прекратив продажу топлива на принадлежащих им автозаправках. А это — каждая третья в Украине. Вдобавок группа «Приват» блокировала намерение правительства истребовать дивиденды на государственные корпоративные права (только по «Укрнафте» это 1,3 млрд грн).

Это уже второе поражение правительства Яценюка в борьбе с бизнесом по добыче углеводородов. Весной рентные платежи на добычу также не были повышены, хотя это удалось сделать в отношении проигравших политическую схватку металлургов. Напомним, что с апреля был изменен порядок уплаты рентной платы за добычу железорудного концентрата. Вместо заниженной в разы по мировым стандартам ставки на недропользование в размере 3,64 грн с каждой тонны руды была введена адвалорная подать в размере 5% от стоимости товарной продукции. То есть если ранее налог начислялся на стоимость руды, то теперь — на стоимость товарной продукции, в которую включаются расходы на обогащение и другие операции. Фактически рентные платежи выросли в 3–3,5 раза.

Когда в парламенте был поднят вопрос о себестоимости добычи углеводородов, это также сыграло не на руку правительству, хотя аргументы министра Шлапака вроде бы были убедительными. Да, добывающие в Украине газ для промышленности компании умудряются по-прежнему иметь рентабельность свыше 1500%. Но тут Кабмину следует не призывать бизнесменов к совести или идеалам Майдана, а раз и навсегда покончить с практикой, при которой один и тот же товар стоит совершенно разные деньги. Иначе олигархия будет процветать: отечественная история учит, что основой капитала многих маршалов отечественного бизнеса стал именно доступ к очень дешевому сырью.

Пытаясь спасти положение и найти все-таки средства для наполнения бюджета, правительство предложило ввести специальный налог на АТО. И тут мимо: война затягивается, и все новые калеки и «грузы 200» делают борьбу с терроризмом менее популярной с каждым днем акцией. Так что к экспресс-инициативе правительства ввести дополнительный 1,5-процентный сбор на фонд заработной платы парламентарии отнеслись, мягко говоря, прохладно. Они просто представили, что им скажут избиратели, к которым они вскоре вновь обратятся за мандатом. Тем более что неделю назад Министерство экономического развития и торговли пафосно анонсировало концепцию налоговой реформы, в соответствии с которой предполагалось появление единой ставки социального взноса в размере 18% (вместо нынешнего минимума в 36,77%). Да и вообще — сокращение налогов до восьми штук.

-- Надо быть проще

Как оказалось, речь не идет о секвестре. Это в марте после смены власти в Киеве доходы и расходы госбюджета были уменьшены приблизительно на 25 млрд грн, а его дефицит сокращен на 3 млрд. Нынешние же правки называть секвестром нелепо: доходную и расходную части Кабмин уже видит выросшими на 6 млрд грн.

Судя по тексту законопроекта №4308а, правительство планирует получить больше налога на доходы физических лиц (3,3 млрд грн), НДС с произведенных в Украине товаров (0,4 млрд), платы за пользование недрами (9 млрд), программ помощи ЕС (4 млрд), экологического налога (2 млрд грн).

Но, пожалуй, самое консервативное лечение Яценюк сотоварищи предложил для НАК «Нафтогаз Украины». Схема в голове премьера выглядела следующим образом: по старинке накачивается уставный фонд этой госкорпорации, на суперсумму — 104 млрд грн (дополнительное увеличение на 71 млрд). Эти облигации потом потихоньку скупит Нацбанк, фактически обеспечив эмиссию порядка 9 млрд долл. Деньги все равно призваны пойти за рубеж в виде газовых платежей Российской Федерации и напрямую на цены давить не будут, разве что на валютный курс. И не беда, что «Газпром» оценивает долг Украины за газ в 4,46 млрд долл., впереди осень — видимо, придется отбирать энергоресурс из трубы.

Такая инициатива позволила экспертному сообществу поставить еще несколько неудобных вопросов правительству: а что у нас там с состоянием расчетов за энергоносители после повышения тарифов, к чему привели инициативы реформаторов в НАКе и не является ли эта суперэмиссия лебединой песней «Нафтогаза» перед его торжественными похоронами вкупе со всеми долгами? Впрочем, парламент и тут сыграл в свою игру, отказавшись от разрешения правительству создавать какие бы то ни было концессии на базе газотранспортной системы. И теперь не очень ясно, а сможет ли в сентябре НАК выплатить по облигациям 1,6 млрд долл., или стартует кросс-дефолт?

Члены правительства столь долго рассказывали, как много воровали их предшественники и какое благоденствие наступит, если вернуть награбленное и заткнуть щели, через которые вытекали доходы казны, что стали сами себе задавать вопросы: а перекрыла ли фискальная служба те самые щели и схемы или просто взяла их на вооружение?

Кажется, правительство Яценюка не поняло главного — надо действовать проще. Скажем, налог на депозиты. Лишь третья версия этой подати оказалась предельно понятной — все платят 15% с полученного процентного дохода. Без исключений для бедных, богатых или «жертв конотопской битвы». У меня нет сомнений, что с августа этот налог наконец заработает и станет одним из самых прозрачных.

Впрочем, мысли в этом направлении посещают чиновников все чаще. Например, появились предложения ввести одинаковые ставки акцизного сбора на спиртовые настойки и водку или приравнять в налоговом плане биотопливо к дизелю, а также убрать льготы по билетам на скоростные поезда типа «Интерсити» (ведь билеты на более дешевые поезда облагаются НДС). Меньше исключений из правил — меньше тех, кому удается быть «равнее».

-- Пробои в стратегии

«Правительство камикадзе» смогло вполне удачно решать оперативные задачи финансирования госмашины, но по сути так и не решило тех принципиальных задач, которых требует общество.

Есть, по меньшей мере, три вопроса, на которые сегодня власть ответить внятно не может.

Вопрос первый: где обещанные реформы? Идеи заморозить социальные выплаты, еще больше перераспределить бюджет в пользу силовых структур, а также «выбить» программы помощи ЕС экономическими реформами, при всем уважении, не являются. Равно как и формирование новой реформаторской структуры по лекалам прежней при администрации президента. Реформирование функций государства — это именно то, что идет с наибольшим скрипом. Похоже, изнутри это просто не лечится.

Вопрос второй: почему еще весной в основу бюджета не был положен реалистичный макропрогноз, уже учитывающий потерю Крыма, нарастающий сепсис на Востоке, грядущий обвал экспорта в страны Таможенного союза, девальвацию, приведшую к сжатию импорта, сокращение потребления со стороны населения? Фактически правительство передало вопрос макроэкономического прогнозирования на уровень международных организаций.

Сегодня макропрогноз утверждается во время работы миссии МВФ. Так было в марте, когда появился прогноз падения реального ВВП на 3%, так произошло и в июле, когда этот прогноз был ухудшен до минус 6,5%. Только сейчас руководство Национального банка признает, что рост потребительских цен составит 17–19%, а Минфин — что ни на какой средний обменный курс 10,5 грн/долл. более надеяться не стоит. Реальная ситуация такова, что этой осенью падение экономики превысит 8%, инфляция — 20, безработица — 10%. Также с высокой вероятностью следует предполагать еще один виток девальвации, энергетический кризис и резкое падение платежной дисциплины в промышленном секторе (уже сейчас многие предприятия на Востоке страны получают лишь 30–50% денежных средств за отгруженную продукцию). Все это потребует нового пересчета бюджета в сентябре, когда остро встанет вопрос о третьем транше кредита stand-by.

Вопрос третий: когда государственные расходы станут прозрачными? Никакой публикации расходов казны в онлайн-режиме не появилось, а попытка реформирования системы госзакупок тут же натолкнулась на необходимость закупок без тендеров для нужд силовиков (при этом общественные инициативы помощи армии по-прежнему куда эффективнее государственных интендантов). Вот, скажем, министр Шлапак обнародовал данные, что месяц проведения АТО обходится стране в 1,5 млрд грн. Почему мы эти данные должны принимать на веру?

Исходя из данных по «мирному времени», на нужды Министерства обороны требовалось 1,14 млрд грн в месяц, на нужды пограничников — 217 млн, внутренних войск — 109 млн грн. Получаются те же самые полтора миллиарда. То есть, иными словами, боевые действия на Востоке страны делают военный бюджет страны вдвое больше.

Если следовать расчетам Минфина, закладываемых в резервном фонде 9 млрд грн хватит на шесть месяцев войны (если аппетиты силовиков и тех, кто греет руки на армейских поставках, конечно, не вырастут). Однако, судя по тексту указа президента «О праздновании 23-й годовщины независимости Украины», высшее руководство страны поставило задачу победить боевиков к 24 августа. Об этом же говорят и заявления руководителей отдельных батальонов, воюющих на Донбассе. Иначе задумывать военные парады в Киеве и Одессе, торжественные собрания, салюты и фейерверки во всех областных центрах в честь побед украинского оружия, по крайней мере, неуместно. Примечательно, что в указе президента сумма расходов на парады-цветы-собрания не указана, но источники в администрации президента говорят о смете на уровне 150–200 млн грн.

Идея выделить 7 млрд грн «на восстановление освобожденных территорий и решение проблем переселенцев» широкими массами и вовсе принимается в штыки. В памяти многих всплывает «бездонная бочка» Грозного, на восстановление которого долгие годы уходили миллиарды российских долларов, а взамен на Кавказе и в Москве появлялись очень богатые люди. Хотим ли мы этого? Можем ли себе это позволить?

Кроме того, экономическая сфера остается под влиянием огромного числа регуляторов, что способствует сохранению коррупционных схем. Новая власть так и не доказала, что готова к решительной борьбе с коррупцией, в том числе сама с собой. Все аресты и преследования имели скорее политические мотивы, нежели прямые обвинения в отмывании денег, взяточничестве. Так и не созданы конкурентные условия на госслужбе, чтобы туда имело смысл переходить из бизнеса или неправительственных организаций по соображениям стабильной и конкурентной заработной платы.

Искать баланс бюджета необходимо, равно как и двигать вперед обещанные реформы. В этом плане курс нового правительства должен сменить вектор. Нужно искать пути экономии на внешних выплатах (очевидно, для этого потребуется реструктуризация внешнего долга), радикального сокращения чиновников ряда некритичных министерств и ведомств с полным пересмотром функциональных обязанностей оставшихся (например, без ущерба для безопасности страны можно сократить до 50% работников Минкульта или Минмолодежи). Следует создавать равные условия для всех предпринимателей, требуя справедливой (рыночной) платы за пользованием народными ресурсами, в том числе государственными корпоративными правами. И, наконец, правительству неотложно необходимо повышать доверие к своим действиям. Кроме как прозрачностью движения государственных денег и образом жизни «как у всех» этого не добиться.