Почему моя дочь хочет удалить матку в 15 лет?

С тех пор, как у нее начались месячные, Элизабет* должна была бороться с мыслями о самоубийстве. Только в 42 года, после гистерэктомии, ей наконец стало легче. Ее 15-летняя дочь Грейс* страдает от такой же тяжелой формы предменструального синдрома. В этом разговоре они объясняют, почему так хотят эффективного лечения для Грейс - чтобы не обрекать ее на жизнь в гормональном аду.

В 15 лет Грейс твердо решила, что не будет иметь детей, и была возмущена, что такое же решение в свое время не приняла ее мать.

Они обе страдают от одинаково тяжелой формы предменструального синдрома (ПМС), которая проявляется во вспышках тревоги, ярости, психотических симптомах и невыносимой физической боли.

«Мама передала мне то, с чем я теперь должна жить ближайшие 40 лет», - говорит девушка-подросток. Она хочет уже третьей в своей родовой линии сделать гистерэктомию. Но не в 30 или 40 с чем-то лет, как ее мама и бабушка, а сейчас.

После того, как у нее начались менструации, Грейс стала намного беспокойнее и более встревоженной. Ее часто охватывают «тоска, злость и сильная усталость».

Учеба в школе дается сложно. Сейчас она справляется, пусть с огромным трудом, но с нетерпением ждет выпуска.

«Во второй половине цикла я не могу сосредоточиться на уроках. А когда начинаются приступы ярости, кажется, что никто меня не понимает. Ведь больше никто не переживает критические дни так, как я. Я чувствую себя очень одинокой», - говорит она.

Она думает только о том, когда начнутся месячные - несмотря на то, что это самое ужасное для нее время.

«Я напоминаю себе воздушный шарик, который раздувается и раздувается. Мне нужно лопнуть, - объясняет Грейс. - Но когда это происходит, я еле дышу».

Менструация может продолжаться у нее почти полмесяца, а то и больше, и порой бывает настолько сильной, что девушка не способна высидеть даже один урок, не меняя прокладку.

«Кровь просачивается сквозь восемь слоев одежды. Меняю прокладку - через 20 минут то же самое», - добавляет она.

Но еще больше, чем кровотечение, ее беспокоит глубокое чувство стыда и унижения, которое терзает ее после того, как она теряет контроль над собой и переполняется неудержимым гневом.

«Я чувствую, что опять все испортила. Мне так стыдно, меня душат слезы. Для меня это травма».

В 13 лет она обратилась с этой проблемой к своему семейному врачу, и тот прописал ей противозачаточные таблетки с высоким содержанием синтетического прогестерона. Она начала их принимать - и буквально через день стала очень агрессивной.

«Это было невыносимо для всей нашей семьи», - говорит она.

Однажды ее младший брат - тогда ему было пять - увидел, как она свирепствовала, визжала, а потом и ударила маму. Он тогда закрылся в кладовке.

«Я очень надеюсь, что он уже забыл то время, когда у Грейс произошел страшный кризис, - говорит Элизабет. - Это выглядело очень и очень страшно».

Она вспоминает другой случай, когда вся семья вместе обедала, и Грейс попросили пересесть на соседнее место. «Она словно с цепи сорвалась из-за такой мелочи», - говорит Элизабет. Через несколько секунд Грейс уже побежала крушить ванную комнату.

Ее как будто подменили, ведь мать всегда знала ее как милую, нежную, несколько эксцентричную девушку - «словно из романа Энид Блайтон».

Таблетки накачивали ее прогестероном - по словам Элизабет, они обе сверхчувствительны к этому гормону. Доктору же даже в голову не пришло подробно рассмотреть возможные побочные эффекты.

Тогда Грейс направили к психиатру, который выписал ей противопсихотические препараты - чтобы она не так буйствовала, а семья могла «спокойно пережить Рождество», говорит Элизабет.

Но все было настолько ужасно, что на второй день после Рождества Элизабет вернулась к психиатру за направлением на стационарное лечение для Грейс.

«Это не потому, что мы ее не любили или не хотели о ней заботиться, а исключительно для общей безопасности», - объясняет мать.

И она всегда чувствовала, что проблемы ее дочери связаны с менструальным циклом. Однажды она случайно услышала по радио рассказ о предменструальном дисфорическом расстройстве (ПМДР) - и поняла, что симптомы Грейс (а также ее собственные) точь-в-точь совпадают с описанием.

Она нашла врача, который специализируется на гормональном лечении ПМДР. Сейчас Грейс получает биоидентичную заместительную гормональную терапию (ЗГТ), которая считается более естественной формой гормональной терапии - ведь, как видно из названия, для лечения применяются гормоны, химически идентичные тем, которые производит человеческий организм.

Этот метод помогает лучше. Грейс убеждена: если бы ее мама случайно о нем не узнала, ей пришлось бы переехать из дома в психиатрическую больницу.

«Переступая порог своего дома, человек должен чувствовать себя в полной безопасности, - говорит Элизабет. - Когда же под этим домом заложены мины ПМДР, это ужасно».

Что такое ПМДР?

• Тяжелая форма ПМС/ПМДР наблюдается у 5-10% женщин, имеющих менструации, и вызвана преимущественно колебаниями уровня гормонов.

• Некоторые женщины генетически уязвимы к таким колебаниям: как показывают исследования, ПМС часто передается из поколения в поколение.

• Хотя ПМДР имеет физические проявления, наибольший дискомфорт связан с эмоциональными симптомами, в частности депрессией, раздражительностью и агрессивностью.

• ПМС/ПМДР может случиться у всех, кто имеет менструации, но типично проявляется в подростковом возрасте (с началом месячных) и у женщин старше 35 лет.

• гистерэктомию считают серьезной операцией и применяют для лечения ПМС/ПМДР только тогда, когда другие средства исчерпаны, но она обычно эффективна; после операции пациентки должны получать ЗГТ, чтобы вместо ПМС не появились проблемы, связанные с менопаузой.

Элизабет хорошо понимает, что за жизнь ждет ее дочь с ПМДР, потому что сама это прошла.

«С 14 лет я была заложницей своих гормонов», - говорит она.

Ей также прописали контрацептивы в раннем подростковом возрасте - они уменьшили кровотечение, но не психологические проблемы. С начала месячных Элизабет страдала суицидальными наклонностями.

«Когда в 20 или 30 лет я думала о том, что прожила всего половину жизни, это меня очень пугало, - рассказывает она. - А сейчас я вижу у своей дочери все те же проблемы, что были у меня».

Война Элизабет с гормонами закончилась только после гистерэктомии, которую ей сделали в 42 года: с приближением менопаузы у нее начались ужасные боли в области таза. Ей также удалили яичники и прописали ЗГТ.

«Почему-то считается, что без матки женщина не будет чувствовать себя полноценной - но я только рада, что избавилась от нее», - говорит она.

Мать Элизабет также имела гормональные проблемы и перенесла гистерэктомию в 35.

Хотя биоидентичные ЗГ-пластыри несколько облегчили симптомы Грейс, они не принесли полного освобождения от проблем.

«Думаю, Грейс и дальше будет настаивать на гистерэктомии, пока ей ее не сделают - в 20, 30 или 40 лет», - говорит ее мать.

В рекомендациях Королевского колледжа акушерства и гинекологии указано, что гистерэктомия может быть эффективным методом лечения тяжелой формы ПМС; но в случае Грейс никто не воспринимает ее просьбу об операции всерьез. Как говорит ее мать, доктора считают, что она вырастет и передумает.

А Грейс смотрит на ситуацию иначе: «Я не хочу иметь детей, потому что не хочу, чтобы они страдали, как я», - говорит она.

Элизабет не корит свою дочь за агрессивное поведение.

«Разве я бы сознательно обрекла кого-то пожизненно страдать от гормонов, вызывающих депрессию и желание покончить со всем? Нет, никогда!».

Но добровольно остаться бездетной? Это равнозначно желанию, чтобы Грейс никогда не родилась, говорит она, а она бы этого никогда не пожелала.

Даже когда Элизабет решительно настроилась на гистерэктомию, ей было нелегко получить разрешения всех медицинских инстанций; сейчас же эта битва предстоит ее дочери.

Другие члены семьи категорически против операции и говорят, что Грейс для нее слишком молода; но Элизабет понимает, как больно сталкиваться с недоверием, и знает, как сильно отличается жизнь до и после успешного лечения. Все это, по ее словам, дает ей силы полностью поддерживать дочь и делать все то, что никто в свое время не сделал для нее.

«Я не собираюсь игнорировать Грейс, - говорит она. - Отвергать ее отношение к гормонам и их разрушительному влиянию на жизнь - означает не верить, насколько ей плохо».

Элизабет понимает, что даже оценки дочери на выпускных тестах будут зависеть от того, какая у нее фаза цикла.

Она считает, что ее собственная жизнь сложилась бы иначе, если бы с гормонами удалось разобраться раньше.

«Я вспоминаю о тех эмоциональных взрывах, которые у меня были, и вздрагиваю, - говорит она. - К сожалению, за годы ПМДР я бросила много любимых занятий, потому что чувствовала себя связанной по рукам и ногам из-за депрессии, вызванной гормонами».

Когда гормоны так много вам диктуют, это влечет за собой множество последствий - ваш потенциал достижений резко ограничивается, объясняет она.

Она вспоминает, как должна была выдавливать из себя улыбку, чтобы скрыть боль, и удивлялась, как другие люди могут идти вперед к цели, когда она не имеет на это сил.

«Я смотрела на сверстников и думала, что я слабая, ленивая и не имею никаких амбиций, все это лишь подыгрывало моей низкой самооценке», - говорит она.

Ей нравится быть матерью и домохозяйкой - но когда-то ей хотелось стать писательницей. Возможно, если бы она сделала гистерэктомию раньше, ей бы это удалось.

«Потребовалось много времени, чтобы мои гормональные проблемы восприняли серьезно, - и это печально. Но, в конце концов, для меня все сложилось неплохо», - говорит Элизабет.

Ежемесячные битвы с гормонами отразились и на ее отношениях с мужчинами, - а теперь она уже 10 лет в счастливом браке. Вот что она говорит о своем муже-регбисте: «Он замечательный и умеет меня поддержать - главное, он научился тихонько пережидать те времена, когда мои гормоны бушуют».

По пятницам он ласково напоминает: «Не пора ли поменять гормональный пластырь, любимая?»

«Пока я это не сделаю, то могу на него накричать - но потом успокаиваюсь», - говорит Элизабет.

Теперь она сосредоточилась на том, как помочь Грейс.

Сейчас в жизни Грейс чуть больше хороших дней, чем плохих - раньше было наоборот.

«Это, пожалуй, лучшее лечение, на которое я могу надеяться за исключением гистерэктомии. Пожалуйста, позвольте мне сделать гистерэктомию!» - умоляет девушка.

«Я просто хочу жить нормальной жизнью».

*Имена изменены