Страна победившей Болотной

Продолжая тему моего украинского визита, хочу рассказать о положении дел в левой среде, отношению левых к Майдану и поразмышлять о параллелях - пусть и рискованных - между Майданом и Болотной.

Надо сказать, что левых, которые бы безогорочно поддержали Майдан, как это сделали наши либералы, не существует. Позиция моих коллег варьируется от полного неприятия (подавляющее большинство международных левых, как европейских, так и российских), до необходимости бороться против националистического и неолиберального дискурса изнутри Майдана (часть украинских товарищей). На Украине этот раскол переживается весьма болезненно, тем более что такой характер Майдана - это, безусловно, свидетельство кризиса в левой среде. Не только нашего организационного бессилия перед лицом правых, но и сдачу им ключевых ценностных вопросов левых - прежде всего вопросов самоуправления граждан и их антиолигархической борьбы. Не удивительно, что часть левых попыталась зацепиться за низовые структуры самоорганизации Майдана, встраиваясь в чужие инициативы. При этом развернуть красный флаг перед лицом радикальных националистов оказалось слишком страшно.

В общем, на конференции левых сил развернулась большая дискуссия. Как известно, с жесткой критикой Майдана и сформированного им неолиберального правительства Яценюка выступила Левая Партия Германии и Левый Фронт Франции (их представители были на конференции). Российский Левый Фронт занимает аналогичную позицию. Я ее считаю полностью оправданной, так как Майдан стал воплощением союза двух наших главных врагов: крупного олигархического бизнеса, который не волнует ничего, кроме роста своего благополучия, и крайне правых консерваторов. Меня лично даже Правый сектор волнует гораздо меньше - это несколько сотен уличных бойцов, в то время как по российским городам бродит несколько десятков тысяч бритоголовых точно таких же фашиков (причем если у ПС портреты Бандеры, то у наших - Гитлер и вся 1488 символика). Зато Партия Свободы, стараниями Януковича, прошла в Раду, и ее представители сидят в правительстве (хотя и не на самых важных ролях) - это куда серьезнее.

У меня есть очень хороший друг на Украине, хотя и с далекими от меня взглядами «просвещенного национализма», родом с Галичины, активист «оранжевой революции» 2004 года. Мы пошли на экскурсию на Майдан, и он мне сказал: «в этом году это была не моя битва. Я был здесь, протестуя против избиения детей в ноябре, я был здесь после принятия январских законов, но собравшаяся здесь публика с консервативными ценностями из западных деревень - не мой выбор». Ох, как это оказалось похоже на Болотную, где зимний карнавал вошел в конфликт с битвой 6 мая, а та, в свою очередь - с самоуправляющимся бульваром у памятника Абаю... И конец тот же: в Киеве - формирование перпендикулярного духу Майдана правительства, в Москве - выборы в Координационный Совет, оказавшегося в разных реальностях с массовым движением в стране.

Майдан, так же, как и Болотная, начался как аполитичный стихийный протест «снизу», как реакция на произвол властей (евроассоциация в случае Украины, нечестные выборы в случае России). Так же, как и в России, на Майдане аморфная интеллигенция и «офисный планктон» нуждались в организующем стержне, и в условиях отсутствия собственной идеологии и программы должны были опереться на чужую организацию, с командованием и планом действий. В Москве этой организацией стал союз «Солидарности» и Левого Фронта; в Киеве - пресловутый Правый сектор. Успех ультраправых консерваторов на Украине не связан с настроениями в обществе, а сугубо ситуативен: правые либералы в этой стране легальны и находятся в Раде (поэтому не имеют уличного крыла), левая повестка дня отсутствовала в СМИ и не была актуализирована для среднего класса, зато тема «западного либо восточного» выбора играла на националистов. В России, напротив, либералов вытеснили на улицу; регулярные социальные протесты, начиная с монетизации льгот, дали жизнь закаленному и решительному Левому фронту; а националисты были вне повестки «честных выборов». Однако на Украине, как оказалось, Правый сектор был готов идти до конца, а в России более рафинированная «Солидарность» к этому не была готова, в отличие, кстати, от Левого фронта. Собственно, в значительной степени именно это и предопределило непоследовательность действий на улицах Москвы и итоговое поражение протеста.

Отсюда следует первый вывод - чтобы не плясать под чужую дудку, у сторонников мирного протеста должна быть четкая структура, план действий и руководящий состав, разделяющий цели большинства людей. Без этого срабатывает эффект толпы, а у руля становятся люди, чьи действия либо приводят к трагическим последствиям, либо болтуны, не способные брать на себя ответственность и добиваться победы.

Сходств между Майданом и Болотной пугающе много. Я даже, забавы ради, начал проводить параллели: Яценюк - Немцов, Тягнибок - Навальный, Кличко - Каспаров :))) Удальцова только вот нет... Но если серьезно, речь идет не о внешнем сходстве. Болотная, как и Майдан, опиралась на огромное аполитичное большинство, но направлялась политизированным меньшинством, в котором 50% голосов принадлежало правым либералам, треть - левым, и остаток - националистам, правым консерваторам. То есть основа повестки дня Болотной, как и Майдана, была правой - что правильно понял и использовал Путин, противопоставив нам искусственно сконструированную тему Поклонной, Уралвагонзавода, и далее последовательно заставляя активистов Болотной защищать праволиберальные ценности.

Означает ли это, что левым не надо было идти как на Болотную, так и Майдан? Думаю - и это мой второй вывод из поездки на Украину - в Москве мы заняли правильную позицию: участвовать в общегражданском протесте, организовывать структуры самоуправления и поддерживать все гражданские неполитические инициативы, в то же время жестко сохранять собственную идентичность и повестку дня, идти под красными флагами, переводить движение в целом на свою ценностную платформу. В итоге на протяжении первой половины 2012 года все видели, как протест левел, а популярность левых идей и методов росла. Украинские товарищи, напротив, либо разделили сейчас ответственность за реформы правительства Яценюка по лекалам МВФ, либо приобрели клеймо предателей, участвуя в антиолигархических и антиправых протестах на востоке, которые как российские, так и украинские СМИ трактуют исключительно в сепаратистском ключе.

К сожалению, в российском случае власти вовремя разглядели стратегию левых. Мы быстро приобрели статус главных врагов государства (о чем свидетельствует разгром Левого Фронта, преследование Удальцова, аресты моих помощников, которые в своей массе являются координаторами региональных отделений ЛФ). В каком-то смысле власти даже начали подыгрывать менее опасным для себя представителям либерального лагеря, чтобы нейтрализовать левые тенденции - ничем другим «свободные» выборы мэра Москвы и постоянное подкидывание оппозиции провокационных тем, которые приводят к бесконечным разборкам между нами в соцсетях, я объяснить не могу.

Совершенно убежден, что если бы мы не заняли изначально такую твердую и ответственную позицию, то мы имели бы быстрый рост влияния националистических групп в Москве, уже в декабре 2011-го находившихся в союзнических отношениях с медийным лидером протестов Алексеем Навальным. И структура Болотной стала бы полностью идентичной структуре Майдана. Правда, на том этапе это вряд ли бы привело к победе национал-неолиберального союза в России, как на Украине, хотя как знать - во всяком случае стратегия «Уралвагонзавода» здесь оказалась бы неэффективной.

Я по-прежнему поддерживаю идею, что оппозиция должна уметь договариваться друг с другом. Когда мы объединяемся – мы можем побеждать. Новосибирск – яркий тому пример. Но преобразования должны быть предсказуемыми, понятными и желанными для большинства населения страны и приводить к коренной перемене курса, а не к перестановке олигархии с одной шахматной клетки на другую. Россия, как и Украина, устала от неолиберальных реформ, спровоцировавших несправедливость и произвол союза власти и крупного бизнеса.

Мой главный вывод из прошедшей дискуссии: движение вперед, даже с точки зрения либеральных требований определенности в вопросах о собственности, о праве, о нации, возможно сегодня только с левых позиций. Украинские товарищи упустили момент для действия. Их неудача и удача правых на Майдане - важный урок для нас. Будущее России сейчас решается на Украине!