Сейчас не время для пацифизма

Украинские воины после смерти попадают не в Вальгаллу, а к бабушке на пироги с вишнями, как отметил мой кум.

Это о том, что украинцы не какая-то злая и мрачная нация хладнокровных убийц, чьи воины идут в бой, обмазанные бычьей кровью и выпив отвар мухоморов. Они добродушны, веселы и шутливы.

Посмотрите, кто главная медийная персона этой войны. Виталий «Добрый вечер, мы из Украины» Ким. Или все же Арестович? Он тоже любит и умеет пошутить. И настаивает, что по Беларуси принципиально не наносят удары. «Ибо мы не такие, как они». (А я бы вжарил. Я не такой, как украинцы, а угрюмый белорус). Не говоря уже о том, что железный, как оказалось, президент – комик.

Просто не надо к ним лезть, потому что рожу набьют и поломают. В каждом дремлет внутренний казак.

Даже среди всего этого ада украинцы продолжают шутить. Впрочем, это не мешает им ненавидеть захватчиков и радоваться каждому убитому.

Я тоже ненавижу. До ярости и бешенства. И тоже радуюсь.

А потом натыкаюсь у себя в ленте на такое: «Ніколі, нават цяпер, не разумею радасці некаторых людзей ад знішчэння суперніка. Трошкі разумею, чаму людзі радуюцца падобнаму, але ніколі не буду радавацца такім рэчам. Але ніяк не магу падтрымаць іх. Скажу простую ісціну: трэба ставіцца да людзей, як хочаш, каб ставіліся да цябе».

Нет, ну я тоже читал Ремарка, Гашека, Воннегута и Белля. Гуманизм с пацифизмом мне не чужды.

Но, слышите, если я полезу к соседям, которые мне ничего плохого не сделали, и начну там все уничтожать, требуя часть их квартиры, а лучше всю, и чтобы жили так, как я скажу, пусть меня завалят и обрадуются, что умело справились. Могут даже плюнуть на труп.

Теперь все честно? Отношусь именно так, как к себе.

Дорогие мои гуманисты и пацифисты, поймите, пожалуйста, что это не радость от самого убийства или страданий чужого белкового тела. Это радость от того, что теперь меньше невинных жертв и разрушений.

Поэтому мы желаем им всем, чтобы они погибли. Это не мы их дегуманизируем, это они сами себя вывели за рамки человечества. Они несут смерть. А мы хотим жить.