Сирійська головоломка, або Кого вважати незваним гостем

Мовою оригіналу

Рассказывая журналистам о переговорах на полях ГА ООН с госсекретарем США Рексом Тиллерсоном, Лавров отметил, что российские и американские военные согласовывают реализацию планов по взятию сирийских городов Дейр-эз-Зор и Ракка, чтобы, дескать, не пострадали общие цели борьбы с терроризмом. При этом он, явно подражая кремлевскому шефу, съязвил относительно законности присутствия американцев в Сирии.

«Мы, естественно, подтвердили наш подход в том, что при всем признании реальности нахождения коалиции США в Сирии она там незваный гость, — сказал он. — Видим, что это реальность и это может использоваться для борьбы с терроризмом параллельно с действиями, осуществляемыми сирийской армией при поддержке ВКС России, которая была официально запрошена легитимным правительством».

Тем самым Лавров вновь повторил затасканный тезис о том, что вмешательство России в сирийский конфликт было осуществлено по просьбе президента Асада, намекнув на нелегитимность нахождения там подразделений США. С таким же успехом можно назвать незаконным присутствие там воинских контингентов Ирана и особенно Турции, с которыми Москва заключила соглашение о создании так называемых «зон деэскалации». Или же других участников коалиции, возглавляемой США.

Если уж рассуждать о «легитимности и нелегитимности» участников затянувшейся бессмысленной войны в Сирии, то следует прежде всего распространить этот критерий на самого «виновника торжества», то бишь на Башара Аль-Хафеза Асада, уничтожающего уже который год ради удержания власти часть своего народа. В этом смысле вряд ли Асада можно назвать легитимным президентом, отражающим волю и желание всех сирийцев.

Целесообразно напомнить пекущемуся о легитимности Лаврову о том, что, если Москва и Тегеран с первых дней войны выступили на стороне Асада, то Анкара поддержала оппозицию, за которой стояли Саудовская Аравия и Катар. Парадоксально, но факт: именно политика Путина и иранских мулл по поддержке Асада, а также содействие разношерстным антиасадовским силам со стороны меркантильного Эрдогана, позарившегося на саудовско-катарские нефтедоллары, предопределили затяжной характер сирийского конфликта и коренное изменение соотношения сил внутри антиправительственной оппозиции, что привело к совершенно другому сценарию развития событий.

Пора также уже озвучить то, чего почему-то многие в мире, включая ГА ООН, избегают — военно-экономическая помощь России Асаду и прямое вмешательство в сложный внутренний конфликт совместно с Ираном и Турцией позволяют «дамасскому мяснику» продолжать называть себя президентом Сирии.

Характерно то, что, начавшись весной 2011 года на волне «арабской весны» и под влиянием событий в других странах региона, протестные выступления в Сирии под демократическими лозунгами в итоге, во многом под влиянием внешних сил, переросли в религиозный конфликт. Аравийский монархический дуэт и примкнувший к нему Эрдоган, ранее называвший Асада «своим братом», открыто заявляли о своей конечной цели — устранение алавитско-шиитского режима в Дамаске, правившего в стране с преимущественно суннитским населением.

Объективно Асад должен был повторить судьбу одного из своих пожизненных коллег в регионе — Бен-Али, Мубарака, Каддафи, Аль-Салеха, так как основными требованиями оппозиции были: отставка президента, отмена (действовавшего с 1962 года) режима чрезвычайного положения и проведение в стране демократических преобразований. Причём эти требования поддерживались извне аравийско-турецким альянсом, что должно было быстро предопределить печальную судьбу Асада.

Из-за раскола в рядах повстанцев позиции Свободной сирийской армии (ССА) — главного оппонента режима — существенно ослабли, и светская оппозиция отошла на второй план. Ведущую роль в противостоянии правительственным силам стали играть различного рода исламистские группировки, среди которых наиболее боеспособными являются террористические организации «Фронт ан-Нусра» (местное отделение Аль-Каиды) и «Исламское государство» (ИГ).

Стремительное наступление ИГ и захват террористами значительных территорий Сирии и Ирака летом 2014 года стали поводом для начала военных операций США и ее союзников, которые с сентября 2014 года стали наносить авиудары по позициям исламистов в Сирии. Таким образом, администрация Обамы пыталась исправить ошибки прежней администрации Буша, на которые любит указывать Путин, во многом способствовавшей усилению исламистского тренда в регионе из-за вторжения в Ирак в 2003 году.

С осени прошлого года в противостоянии в Сирии начал происходить коренной перелом. Непрекращающиеся бомбардировки российских ВКС и активные действия иранского экспедиционного корпуса при поддержке бойцов ливанский шиитской «Хезболлы» позволили сирийской армии потеснить боевиков с отдельных территорий. Освобождение Алеппо имело не только военное, но, прежде всего, немалое морально-политическое значение для стабильности режима Асада.

Определенную роль в успехе операции в Алеппо сыграло и изменение позиции перевертыша Эрдогана, который под влиянием внутренних трудностей и обострения курдской проблемы вынужден был пойти на сотрудничество с Москвой и Тегераном в Сирии. Такой разворот оказался неожиданным как для различных ветвей антиасадовской оппозиции, так и для бывших патронов и союзников Турции — Саудовской Аравии и Катара, а также США. Вместе с тем Эрдоган, пойдя на кооперацию с Москвой и Тегераном, в тоже время пока не отказывается от принципа смены Асада.

Нынешние разговоры Лаврова о «незваных гостях» в Сирии связаны с активизацией политики администрации Трампа в этой стране, которая началась после ракетного удара США в начале апреля этого года по сирийской правительственной базе за применение Асадом химического оружия. И особенно в связи с недавними событиями вокруг Дейр-эз-Зора.

Дело в том, что 20 сентября США подтвердили, что пользующиеся поддержкой России сирийские войска пересекли реку Евфрат в Дейр-эз-Зоре в попытке восстановить контроль над городом. Эта операция объективно может привести к прямому противостоянию в восточной части города с бойцами Демократических сил Сирии (СДС) которых поддерживают США. Протекающий через Дейр-эз-Зор Евфрат служил разделительной линией между двумя сторонами и считался частью зоны устранения конфликтов между коалицией во главе с США и Россией.

Можно предположить, что вести о действиях сирийской армии, скорее всего, внесут дополнительный элемент напряженности в саму атмосферу нынешнего заседании ГА ООН и в ее кулуарах. Как передает CNN, США крайне обеспокоены тем, что ВКС России наносят удары по силам оппозиции в Сирии, которую они считают умеренной. А это, в свою очередь, может серьезно помешать Лаврову в очередной раз вешать лапшу мировому сообществу о «миротворческой миссии» России в Сирии.

Кстати в унисон с Лавровым заговорил и официальный представитель Минобороны России И. Конашенков, который 21 сентября, заявил о том, что задача Москвы, дескать, убедить международную коалицию во главе с США, которую в Сирию никто не звал, а заодно и поддерживаемую ими оппозицию, не препятствовать действиям правительственных войск Сирии по борьбе с террористами». Он также сообщил, что сирийские правительственные войска были дважды атакованы из районов, где расположены боевики СДС и военнослужащие американских спецподразделений. По его словам, огонь велся из минометов и реактивной артиллерии.

Таким образом, поддержка коалицией бойцов СДС, препятствующих захвату сирийскими правительственными войсками при помощи российского спецназа Дейр-эз-Зора, за которым открывается нефтеносная восточная провинция Сирии, нервирует Москву. Поэтому Лаврову и Конашенкову ничего не остаётся, как назвать международную коалицию ни много ни мало незваными гостями.

Однако, по моему глубокому убеждению, в Сирии нет ни «званых», ни «незваных» гостей. Эта несчастная страна превратилась в арену геополитического противостояния и торга России и США, а также достижения меркантильных интересов региональных акул, прежде всего Саудовской Аравии, Ирана и Турции.

Представляется, что выход из сирийской головоломки, из создавшегося лабиринта лежит на путях безусловного ухода как внерегиональных, так и региональных «гостей» из Сирии, прихватив с собой Асада, и безоговорочного вывода иностранных воинских подразделений и российских баз. Прекратить путинские «тренировки без ущерба бюджету», поставки вооружений противоборствующим группировкам, расширить список и представительство хрупкого переговорного процесса по урегулированию ситуации. Не исключено, что уход Асада будет способствовать сближению позиций и преодолению разногласий внутри разнородной, разношерстной оппозиции.

И конечно же, привод в Международный трибунал всех тех, кто на протяжении более чем шести лет пытается «решать» судьбу сирийского народа и считать себя «дорогими гостями». Пора уже переходить от слов к делу и создать наконец-то Международный трибунал по военным преступлениям и преступлениям против человечности в Сирии, о необходимости которого говорил бывший Генсек ООН Пан Ги Мун на заседании Генассамблеи ООН в сентябре 2015 года.

Остаётся надеяться, что этот актуальный вопрос найдет своё место в заключительной резолюции по итогам нынешней 72-й сессии ГА ООН.