Деоккупация Крыма: турецкий фактор

У Киева появилась отличнейшая возможность сыграть на российско-турецких противоречиях, использовав их как фактор освобождения Крыма или как минимум серьезного давления на страну-агрессора. Мы наблюдаем постепенное выдавливание России из Черноморского бассейна. После сбитого турками Су-24 Москва де-факто утратила статус региональной державы, уступив инициативу Анкаре. Украинские власти обязаны воспользоваться ситуацией с максимальной пользой для национальных интересов.

Глава украинской дипломатии Павел Климкин встретился с турецким коллегой Мевлютом Чавушоглу. По официальным сообщениям внешнеполитического ведомства, стороны обсудили конкретные шаги по освобождению аннексированного Крыма. Официальная Анкара подтвердила поддержку независимости, суверенитета и территориальной целостности Украины.

«Стороны выразили общее беспокойство продолжающимися нарушениями прав человека в оккупированных Россией Автономной Республике Крым и Севастополе, а также согласовали совместные шаги по взаимодействию в этой сфере. В ходе украинского-турецких переговоров главное внимание концентрировалось на подготовке очередного заседания Стратегического совета высокого уровня и двусторонних контактов», – отметили в украинском МИДе.

То есть переговоры министров стали подготовительным этапом предстоящей встречи руководства Украины и Турции. Судя по текущему политическому моменту, у Киева есть солидные шансы заручиться поддержкой Анкары в решении «крымского вопроса». Стоит напомнить, что именно Турция является ведущим государством в Черноморском бассейне. Экономический и военный потенциал позволяет ей серьезно конкурировать с агрессивной Россией. Черноморские проливы находятся под контролем турецкой стороны. При необходимости они могут их закрыть, существенно снизив возможности российского флота.

Теперь стоит ответить на главный вопрос: зачем это нужно Турции, почему она демонстрирует готовность помочь освободить украинский полуостров? Ведь заявление министра иностранных дел стоит расценивать именно как официальную позицию государства в целом. За последние недели турки несколько раз подтвердили, что Крым – временно оккупированная украинская территория. Мы сейчас оставим в стороне рассуждения о «тюркском мире», геополитике и прочих «глобальных» вопросах. Сконцентрируемся только на тактический стороне проблемы.

Итак, весной-летом 2014 года во время аннексии Крыма официальная Анкара повела себя весьма сдержанно. Нейтралитет Турции на тот момент можно было расценивать как своего рода победу кремлевской дипломатии. Формально турки не признали российский статус полуострова, но в первые месяцы оккупации дальше политических заявлений дело не пошло. Турецкий бизнес не прервал контактов с аннексированным полуостровом, Москва и Анкара полным ходом обсуждали совместные энергетические проекты. Апогеем такой «странной политики» стал визит российского президента Владимира Путина в Турцию в декабре 2014 года. По итогу встречи с ним турецкий лидер Реджеп Эрдоган заявил, что его страна расценивает подходы Кремля к проблеме крымских татар в положительном ключе, и якобы Москва обещала предоставить коренному населению права, которые «они не смогли получить до сих пор».

Реакция крымских татар была от сконфуженной до негативной. Журналисты нередко задавали вопросы народному депутату Украины Мустафе Джемилеву относительно подобных «странностей» в турецкой политической риторике. По словам Джемилева, он поднимал этот вопрос при личных контактах с Эрдоганом. На тот момент турецкое руководство поясняло свои действия тем, что такая позиция позволит им более эффективно защищать интересы коренного народа на захваченной территории. И, действительно, тут их слова с действия не разошлось.

В апреле прошлого года Кремль и крымская оккупационная администрация согласились на приезд турецкой мониторинговой группы по правам человека во главе с профессором Зафером Ускюлем. Они встретились с представителями крымских татар – как с коллаборационистами, так и с противниками аннексии. Крымскотатарские активисты в частных беседах рассказывали, что их в хорошем смысле слова удивила информированность турецкой стороны относительно фактов преследования крымских татар, пропажи людей и вообще силового давления со стороны оккупантов.

По итогу поездки руководство группы составило отчет, который не устроил Кремль и крымских гауляйтеров. Профессор Ускюль сообщил журналистам, что его коллеги обнаружили в Крыму множество нарушений прав человека, связанных со свободой слова, судебными вопросами, образованием, неприкосновенностью имущества и жилья.

То есть в этой части турецкая сторона, действительно, продемонстрировала последовательность. Тем более, это проходило на фоне ухудшения отношений Анкары с Москвой. Они охладевали по мере того, как Москва всячески хамила турецким властям, вторгаясь в сферу их национальных интересов. Президент Путин весной прошлого года посетил Ереван, участвовал в траурных мероприятиях, посвященных массовой гибели армян в Османской империи. Ереван считает это фактом геноцида, турецкая сторона постоянно отметает подобные обвинения. Стоило только Путину заикнуться по «армянскому вопросу», как турецкие власти тут же вспомнили о Крыме – премьер Ахмет Давутоглу упрекнул Кремль в «незаконной аннексии» украинской территории и ущемлении прав крымских татар.

Далее отношения между Анкарой и Москвой ухудшились с началом сирийской операции так называемых «военно-космических войск» России. Операцию готовили второпях, кремлевские стратеги даже не задумывались, что из себя представляет Сирия, какой там этнический состав, а дипломаты занимались политиканством и демагогий. Они исходили из того, что если «легитимный» сирийский президент Башар Асад им «разрешил», то они могут убивать на территории страны кого угодно. Путин, желая выторговать себе преференции по Крыму и Донбассу, полез в Сирию, совершенно не представляя реальной обстановки в регионе.

Неожиданно для себя Кремль узнал, что там проживают туркмены (или туркоманы), настроенные против режима Асада. Турецкие власти считают их соотечественниками, которых необходимо защищать. Кремль под видом борьбы с ИГИЛ начал бомбить поселения туркмен; российские летчики, игнорируя все предупреждения, залетали в воздушное пространство Турции. Итог кремлевского хамства известен: турки сбили российский Су-24. В ответ Путин запретил торговать в России турецкими помидорами.

Далее Кремль совершил очередную грубейшую ошибку, обвинив лично руководство Турции в совместном нефтяном бизнесе с ИГИЛ. Сначала Москва отказалась предоставить доказательства, потом продемонстрировали снимки неких бензовозов. Уже на следующий день выяснилось, что это были машины иракских курдов. И вот теперь турки лупят по самом слабому российскому месту – «Крымнашу» и правам крымских татар, что открывает широкие возможности для Киева в плане освобождения территории. Тактически Анкара таким образом отвечает на российские бесчинства в отношении туркмен, стратегически – дан старт процессу постепенного выдавливания Кремля из Черноморского бассейна. Сбив российский самолет, турки поставили под сомнение потенциал России как региональной державы. Теперь перед ними стоит задача закрепить результат.