Стали известны подробности жизни заложников в Донецке и Луганске

Самыми страшными тюрьмами в Украине являются СИЗО оккупированных городов, Донецка и Луганска: заключенные там пребывают в совершенно бесправном положении.

Об этом рассказывают эксперты и бывшие пленные.

По словам украинского правозащитника Эдуарда Багирова, заключенные СИЗО в подконтрольных Украине городах так или иначе имеют право на юридическую помощь, однако на оккупированных территориях обращаться за этим просто не к кому.

«В изоляторах Донецка и Луганска нет подследственных и осужденных. Их правовой статус можно определить только как заложников. Например, медицинская помощь там полный ужас – половина персонала там давно не работает. Да что говорить о СИЗО, если там и в обычных больницах не работает персонал. Адвокаты не могут попасть к своим подзащитным, да и вообще у людей нет возможности обращаться за защитой. Возьмем, например, СИЗО в Киеве: худо-бедно, но заключенные могут обращаться в прокуратуру, в суды, а юридический статус СИЗО Донецка вообще никакой. Там нет судов и прокуроров ни украинских, ни даже российских, а те, которые там как бы есть, это фигляры. Заключенный не сможет защитить свои права, если обратится в «прокуратуру» так называемой ДНР. Нет, я видел там людей в прокурорской форме, но они не могут оказать правовую помощь или как-то помочь. Соответственно, отсутствует и работа омбудсмена. Если в той же Москве в СИЗО есть какие-то российские законы, Конституция, прокуратура, омбудсмен (хорошо или плохо он работает – это другой вопрос, но он хотя бы юридически существует), то в Донецке его ведь нет вообще. В этих СИЗО находятся по сути дела заложники», – подчеркивает Багиров.

Региональный координатор уполномоченного по правам человека в Донецкой и Луганской областях Павел Лисянский подтверждает слова Багирова и говорит, что на Донбассе есть такие места, где о человеке могут просто не узнать.

«У нас сейчас поступают данные: одна женщина пять месяцев находилась в СИЗО Донецка по подозрению в шпионаже, но о ней никто ничего не знал. Адвокаты, которым разрешено там работать, не выполняют свою правозащитную функцию, а все сотрудничают с МГБ ДНР и ЛНР. Соответственно, рассчитывать человеку на помощь не стоит. Адвокатов с украинской стороны туда не допускают, да и адвокатское сообщество Украины осуждает, если кто-то хочет поехать на оккупированные территории и защищать там людей. Такие случаи были, но потом поднимались вопросы в ассоциации адвокатов, что таких людей нужно лишать адвокатского свидетельства. Ограничен доступ к заключенным и для международных организаций. Их пускают в СИЗО раз в шесть месяцев и разрешают посмотреть только то, что разрешают. А тех людей, которые в СИЗО хоть как-то пытаются бороться за свои права, даже не бьют, там уже новый вид насилия появился: им выкручивают суставы. Формально побоев нет, а боль просто сумасшедшая», – рассказывает эксперт.

В то же время, по словам бывшего пленника боевиков ДНР, Игоря Кононенко, если у заключенного или у его родственников есть деньги, то условия содержания можно значительно улучшить.

«Там все продается и покупается. Если у тебя есть деньги, ты будешь сидеть как царь: будет отдельная душевая, компьютер и даже игровая приставка. Были такие камеры. Просто когда планировалась проверка, эти гаджеты все сдавали, а потом обратно получали. А если денег нет… Однажды мы пожаловались, что у нас в камере нет отопления, а нужно было просто спустить из батареи воздух и все. Но пришла администрация и просто отрезала батарею. Нет батареи – нет проблемы. Когда-то принесли суп, а там головы куриные с перьями плавают, а о каше с прусаками и говорить нечего. Хочешь нормальной еды: жаренной рыбы или картошки, дай 2-3 пачки сигарет – и все будет», – говорит Кононенко.