Какой армией располагает Путин

Вопрос мотивации русских солдат – один из критически важных вопросов нынешней войны, потому что от этого зависит, когда и с какими нашими потерями она завершится.

Модерные государства воюют силами граждан, знающих, что они защищают.

До-модерные, архаические государства не имеют граждан, только подданных. У них есть несколько вариантов.

1. Наемники. Армия сплошных наемников-профессионалов может творить чудеса, но только в локальных конфликтах, ведь профессионалов по определению не может быть много. На великую войну не хватит.
2. Деньги. Социальные низы, зажатые долгами, безработицей и безнадежностью, выбирают войну как способ вырваться, как социальный лифт из подземелья. Качество таких бойцов минимальное, военные профессии они обычно не способны овладеть. Их судьба – пушечное мясо.
3. Идеология. Государство может попытаться путем пропаганды побуждать людей идти на войну ради каких-либо ценностей. Но до-модерное государство не имеет граждан, оно имеет подданных, которые по определению не воспринимают идеологии. Русское население долго приучалось к политической пассивности и изученной беспомощности. И теперь объяснить им что-либо об «Отечественной войне» практически невозможно. Коммунизм как современная идеология был способен к индоктринации (отсюда очереди добровольцев в 1941), «русский мир» как архаическая – не способен.
4. Принудительная мобилизация и ужас. Для этого недостаточно авторитаризма – нужен тоталитаризм, всевластие силовиков. Тоталитаризм же быстро уменьшает качество человеческого капитала, отсюда низкая способность систем управления. Марк Солонин доказал, что Красная армия, несмотря на сталинский авторитаризм, три раза полностью разбегалась.

Что сейчас имеет Путин? Немного наемников, но мало. Нетрудоспособную идеологию. Небольшой корпус армейской касты – профессионалов, которые имеют свою собственную идеологию и не очень-то воспринимают Путина. Немного денег, массово гонящих на войну социальные низы, но не способных создать современную армию. Немного ужаса посредством кадыровских «заградотрядов». Из этого микса возникает очень, очень большая армия, но слабо обученная, слабо сплоченная, слабо мотивированная (а также голодная и разутая).

Возможна ли в таких условиях тотальная мобилизация, о которой кричат ​​российские ястребы? Для этого требуется тоталитаризм, а для его внедрения нужно время, хотя бы несколько лет. В условиях обычного авторитаризма русское население скроется от призыва всеми возможными способами. (Есть и экономические и логистические проблемы.)

В такой ситуации режим прибегает к отчаянным решениям.

Первое

Формирование национальных батальонов. Поскольку не работает русский национализм (национализм – идеология свободных людей, а не рабов; национализм и модерность почти синонимы), то, может, сработает татарский, башкирский или ингушский национализм? Если бы это сработало, такие батальоны подлежали бы контрпропаганде и могли бы стать основой сил самообороны новых провозглашенных государств, как это произошло с национальными батальонами Австро-Венгерской империи в Первой мировой (ведь лояльность к своему народу выше, чем к имперским командировам). Но не сработало. Сознательные башкиры не понимают, что им делать на чужой войне. Наконец снова набрали социальные низы, пушечное мясо.

Второе

Формирование частных армий. Аналогично по существу решение перевести мобилизацию на кого-то другого – как не на местные власти национальных республик, то на руководителей государственных корпораций («олигархи» в России не самостоятельные игроки, а такие же полугосударственные корпорации). Удачный шаг к гражданской войне, ведь лояльность наемников к конкретному работодателю всегда выше, чем к абстрактной империи.

Конец империи неизбежен. Она распадется на два-три десятка государств. И на этом начнется новая страница истории – более безопасная для Украины, Европы и мира.