Холодная стена Горбачева

«Гарантии нераспространения НАТО на Восток в обмен на объединение Германии – это миф... Запад и особенно США нарушили свои обещания и объявили себя победителями холодной войны... Путин лучше всех сейчас защищает интересы России».

Берлинские речи Михаила Горбачева только с виду противоречивы. На самом деле он вполне в ладах с логикой, и за каждым тезисом проглядывает его политическая судьба, и каждое его слово выстрадано в бесконечных дискуссиях с оппонентами. Причем иногда с такими оппонентами, с которыми незачем вроде бы и спорить. Однако перестройка, "предательство", развал нерушимого Союза и т. д. – это вечные болевые точки в его душе, и Михаил Сергеевич считает необходимым откликаться. Возражая клеветникам или, вот как сейчас, пытаясь связать прошлое и настоящее.

В 2012 году, когда Горбачев поддержал несогласных, единороссы обвинили его в провоцировании "арабской весны" на столичных площадях, а "разрушитель" все пытался втолковать им, что негоже воевать со своим народом.

Весной нынешнего года знаменитый депутат Дегтярев с коллегами-законотворцами подавал ябеду генпрокурору, желая наказать Горбачева за демонтаж СССР. Хотя именно президент Советского Союза возражал тогда изо всех сил и ушел под давлением обстоятельств непреодолимых, и вот приходилось объяснять это Дегтяреву. Впрочем, безуспешно.

Холодная война – еще одна тема, которая вызывает у Горбачева боль. Он покончил с этой войной, как ему и всем нам казалось, навечно, но 25 лет спустя после падения Стены мир снова надо спасать – и кто виноват? Что ж, у Михаила Сергеевича опять есть объяснение, на сей раз парадоксальное: виноват Запад. Поэтому здесь, в Берлине, где его по-прежнему чествуют как героя-освободителя, он выступает адвокатом Путина и требует "постепенного демонтажа санкций". Он приехал сюда, чтобы защитить Владимира Владимировича от несправедливых нападок, и это вызывает недоумение у гостеприимных хозяев, но удивляться нечему.

Любимый Горби верен себе.

Во-первых, холодная война для него – абсолютное, беспримесное зло. Тем более такая холодная война, которая уже перешла в горячую стадию в Украине и грозит перерасти в Третью мировую. Во-вторых, Горбачев искренне считает, что "Крым – наш", о чем заявлял еще в марте, огорчая демократическую общественность, а детали его не интересуют. Или не к месту вспоминается горький личный опыт, хотя бы тбилисский и вильнюсский, и в действиях Киева ему чудится повторение собственных ошибок. В-третьих, он ведь и вправду обижен на западных лидеров.

Летом 1991 года Горбачев вернулся из Лондона с пустыми руками, не получив очередных чаемых траншей, что в немалой степени поспособствовало августовскому путчу, и в декабре, когда распускали Советский Союз, никто на Западе за него не вступился... "Семерка" уже ставила на Ельцина. Горби это помнит, и в постоянных упреках, которые он по разным поводам адресует американским и европейским руководителям, просматривается его личная геополитическая катастрофа.

А в-четвертых и в-главных, за последние пару десятилетий Михаилу Сергеевичу не так уж часто доводилось ощущать себя политиком мирового уровня. Личные юбилеи и утешительные призы не в счет. Однако сегодня пришел его час, и 83-летний нобелевский лауреат и "лучший немец" со своими тревожными речами – снова на первых полосах западных газет, и хотя бы ради этого стоило пообщаться с журналистами. Горбачев снова востребован и в роли посредника между Москвой и остальным человечеством чувствует себя кем-то вроде генерального секретаря ООН. Роль вполне заслуженная и достойная.

Жаль только, что, в отличие от Горбачева прежнего, нынешний никаких новых мыслей высказать уже не может и чуть ли не дословно повторяет путинские речи. Про Крым, про Запад, про Америку. Живая легенда, он вдруг становится неотличим от людей из обслуги президента РФ, от всех этих Неверовых, Железняков, Орловых и Дегтяревых. Еще печальней, что почти все политические завоевания Горбачева уничтожены, теперь вот и до холодной войны дело дошло, и ему остается лишь удерживать этот последний рубеж. Призывать западных политиков к миролюбию и компромиссу. А с другой стороны, кого еще уговаривать? Путина, что ли?

Вообще ни критиковать, ни осуждать Михаила Сергеевича как-то не хочется. Могло ведь сложиться и по-другому, и дня три назад он стоял бы на трибуне Мавзолея и принимал воинский парад в честь 97-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, благосклонно помахивая нам, счастливым, но голодным советским людям, старческой рукой. А потом отправился бы, к примеру, в Берлин, чтобы облобызаться с очередным Хонеккером, и непрошибаемая Стена, напичканная электроникой, огороженная "колючкой", заселенная автоматчиками на земле и снайперами на наблюдательных вышках, а также немецкими овчарками, разделяла бы этот город.

Однако Стена разрушена, раздолбана отбойными молотками, разобрана, растаскана на сувениры, и хотя бы за это хочется выразить Горбачеву бесконечную благодарность. А новую стену возводит не он, и разбирать ее нам придется еще очень долго. Терпеливо дожидаясь явления нового реформатора в Кремле, который тоже дорого заплатит за свой пацифизм и преступления ушедших вождей.

Что поделаешь, цикличность российской истории не предполагает иных вариантов, и в берлинских речах Михаила Горбачева отражается вся ее безрадостная символика. Только и остается, что колотиться головой об эти самовозводимые стены, поражаясь их прочности.