Янукович и философский камень Кремля

На днях президент Украины Виктор Янукович сделал примечательное сообщение: он заявил, что к 2020 году Украина полностью избавится от газовой зависимости от России. В том смысле, что Украина не только рассчитывает с помощью Shell и Chevron добыть собственный сланцевый газ, тем самым лишив «Газпром» ежегодных 12–14 млрд долларов, но и начнет его экспортировать, потеснив тем самым «Газпром» на сокращающемся для него, как шагреневая кожа, европейском рынке…

Это было сказано аккурат после того, как очередная таможенная война, развязанная бесстрашным Кремлем против украинских конфет «Рошен» и вообще всего украинского импорта, в очередной раз не привела к желаемому результату, а именно не побудила Украину отвернуться от интеграции с ЕС, а, наоборот, всячески подтолкнула оную интеграцию.

Откровенно говоря, обещания украинского президента, равно как и президентов Зимбабве, Бурунди, Руанды, Белоруссии, России и тому подобных стран, следует воспринимать с некоторой долей скептицизма, но тем не менее тренд ясен. Бесчисленные торговые и газовые войны, регулярно развязываемые Кремлем на пространстве СНГ, не упрочили геополитического влияния России, не добавили ей уважения и даже не утяжелили карманы тех, кто царит в Кремле. Ровно наоборот — они добили последние остатки уважения к России и заставляют любые окружающие режимы — демократические, авторитарные, бардачные — делать все, чтобы избавиться от зависимости от России.

Ни на чем это не видно лучше, как на примере газа.

Газовая эйфория началась в Кремле в 2005 году, после подписания с Германией соглашения о строительствеNord Stream. Газопровод так газопровод, газ так газ — почему бы не купить? Но в Кремле после этого подписания начали вдруг рассуждать об «энергетической сверхдержаве» и об «энергетическом оружии», явно воспринимая газопровод в качестве некоего длинной формы предмета, на котором мы будем вертеть Европу. В Кремле стали строить планы по тотальной скупке европейских газовых сетей, и Путин на каждой встрече с президентом, премьером или канцлером чего-то европейского, изрекал: «Мы вам — месторождения, вы нам — газопроводы».

Формула эта предполагала, что если европейцы хотят, чтоб Кремль позволил им инвестировать деньги в наш драгоценный Штокман, они должны позволить Кремлю скупить сети.

В Европе ужасно удивились этим разговорам об оружии и сети нам перестали продавать, что было, согласитесь, вполне естественно. Ведь если человек приходит в спортивный магазин и просить продать ему бейсбольную биту, то ему ее продают, по умолчанию полагая, что человек собирается играть в бейсбол. Но если человек тут же эту биту поднимает и говорит, что он сейчас всем как даст, то вторую биту ему уже не продадут. Потому что оказалось, что обычный товар этот странный человек воспринимает как оружие.

К тому же насчет «мы вам — месторождения, вы нам — газопроводы» тоже было непонятно. Кто инвестирует — тот и выбирает. Денег в мире меньше, чем тех, кто хочет их получить, и инвестор, выбирающий, куда отдать свои деньги, не привык к такому странному пониманию инвестиций. Это все равно как если бы человек пришел в магазин за куском мяса, а мясник бы ему сказал: если ты хочешь, чтобы я продал тебе мясо, продай мне паровое отопление в своем доме. Извините, я лучше мясо куплю в другом месте.

Лет пять мы слышали на каждом саммите «мы вам — месторождения, вы нам — газопроводы», и наконец эта гитара замолкла.

Падающие европейские доходы Кремль попытался частично покрыть за счет увеличения тарифов на экспорт газа в страны бывшего СНГ. Если до 2008 года цены на газ для стран СНГ были в три-четыре раза ниже европейских, то потом они стремительно сравнялись (одно время Латвия, Литва, Эстония и Украина платили за газ даже больше Германии). Логика была понятна: газотранспортные системы этих стран привязаны к РФ намертво, а некоторые и вовсе принадлежат «Газпрому», куда ж ты денешься с подводной лодки: пищи да плати. Однако подводная лодка стремительно начала тонуть: страны начали брыкаться, пытаясь развязать газовую удавку, Литва попыталась строить собственный терминал для сжиженного газа, «Газпром» в ответ затянул удавку сильнее, чтобы никаких терминалов… Бамс! Удавка порвалась: Литва подала на «Газпром» в суд и, возможно, вернет себе 1,5 млрд переплаченных евро, а вдобавок заберет обратно газовые сети, которые «Газпром» при Бразаускасе купил. Ни бабок, ни собственности, ни удавки.

К тому же все наполеоновские планы Кремля почему-то исходили из предположения, что газ — это такой философский камень, который есть только у России, и его будут покупать, за сколько Кремль заломит. А газ — это просто товар, цена на который определяется рынком, и если цена поднимается сверхвысоко, то рынок находит другой или сопоставимый товар. В данном случае ответом стал сланцевый газ. США вышли на первое место в мире по добыче газа, цены на газ рухнули, спотовые цены на внутреннем рынке США периодически оказываются ниже внутрироссийских (!), а «Газпром» при виде такой катастрофы пять лет мычал, что сланцевый газ — это «пиар», «мыльный пузырь», раздутый для того, чтобы насолить нашей великой энергетической державе.

Никого в этот момент так не напоминала великая энергетическая держава Россия, как великую колтановую державу Конго. Есть, знаете, в мире такая страна, где все противоборствующие стороны гражданской войны ели друг друга вообще и пигмеев в частности, добывали колтан (это такая танталовая руда, которая сильно нужна для конденсаторов) с помощью олдувайских орудий и рассказывали, что Конго — это великая колтановая держава, которую проклятые западные империалисты в лице Sony, Nokia и вообще всех, кому нужны в компьютерах и мобильниках батареи, пытаются поставить на колени, чтобы забрать необходимый им колтан. Пока суд да дело, кровавые империалисты нашли другие источники колтана, и выяснилось, что это не проклятые империалисты не могут жить без великой колтановой державы Конго, а конголезские племенные вожди, с автоматами в руках и с застрявшей в зубах человечиной, не могут жить без покупателей колтана: не на что будет покупать «Мерседесы».