США оказались перед сложным выбором в Кении

Отношения между США и Кенией хорошо показывают, почему сегодняшним Штатам трудно вести последовательную и однозначную внешнюю политику, которую мы от них требуем по нашей войне.

Дилеммы, с которыми они постоянно сталкиваются – продукт слияния их «элитарного» самовосприятия как глобального полицейского и «народного» неверия в эту роль на фоне внутреннего социально-культурного и идеологического кризиса и некоторых внешнеполитических травм от Вьетнама и до Ирака с Афганистаном.

Когда президента Кении Уильяма Руто выбрали, США горячо его поддержали, потому что (а) либерал и демократ, (б) ориентированный на Запад, (в) обещал экономические реформы по западному. Причем, американцы так в него поверили, что устроили первый за 20 лет государственный визит Руто в Вашингтон в мае, и обещали предоставить Кении статус первого в истории основного союзника вне НАТО в субсахарской Африке.

Но в июне экономические инициативы Руто триггернули массовые народные волнения, закончившиеся побоищем на центральной площади, штурмом парламента и гибелью свыше 50 протестующих. Реформы на время свернули, а правительство попыталось закрутить гайки, но потом сдало назад под нажимом демонстрантов и того же Запада.

США оказались перед типичной дилеммой.

1. Если следовать морально-ценносному порыву, то надо осудить автократические тенденции Руто и подавление протестов, откатывая назад прогресс в развитии отношений с Кенией, тем самым подтверждая критику тех, кто изначально считал, что администрация Белого Дома делает ошибку, и не понимает Кению.
2. Если следовать прагматическим интересам, то кризис в Кении – внутренне дело страны, и США нужно продолжать укреплять свое присутствие и влияние в хрупком районе Африканского Рога, дабы создавать противовес Китаю в регионе.

Первый путь правильный с точки зрения роли США как «лидера свободного мира» и своеобразного гаранта мировых стандартов демократии и защиты прав человека (чему администрация Байдена уделяет немалое внимание). Но он грозит потерянными возможностями и ослаблением африканской политики, толкая Кению к тем странам, которые не сильно обращают внимание на демократию, например Россия, Китай, Саудия, Турция и т.д.

Второй путь правильный с точки зрения конкретных интересов США в области региональной безопасности, великодержавного противостояния и международного силового престижа как «великой державы», способной проецировать силу и навязывать свою повестку, дабы извлекать выгоду везде, где это возможно. Но это грозит ослаблением их репутации морального лидера и еще больше осложнит «мягкие» возможности «экспорта демократии» за рубеж.

Кроме того, обычно, после избрания второго пути, начинаются дискуссии о том, до какой же степени США следует вовлекаться в местную политику и помогать здешним элитам заниматься реформами и институциональным строительством, и в какой мере они готовы будуть терпеть местного правителя – не идеального демократа, чтобы он или она вдруг не стали для них токсичным бременем.

И тут начинается второй уровень игры между сторонниками более активного вовлечения и сторонниками пассивного наблюдения и узкого понимания своих интересов. На это все наслаивается битва между «внутриэлитным» взглядом на внешнюю политику и интересы США, и «массово-народным», олицетворяемым общественным мнением и соцмедиа.

В Кении США сейчас как раз перед выбором первого порядка выше. Работать с потенциально токсичным Уильямом Руто, и все равно вкладывать в его Кабмин, или ограничить свою активность и занять позицию «подождем и посмотрим»?

США проходили подобные дилеммы раньше. Из самых ярких примеров, которые я сейчас вспомнил: премьер-министр Эфиопии Абий Ахмед, глава Мьянмы Аун Сан Су Чжи, президент Афганистана Хамид Карзай.

Я думаю, эта дилемма их будет преследовать все время, как и любую страну, имеющую глобальные амбиции, и пока у них внутри растет уровень поляризации в обществе.

Нам в этом плане не стоит ждать от них статичности или долгосрочного коммитмента по всем аспектам, которые нас интересуют, и тем более исходить из того, что США ВСЕГДА будут занимать какую-то одну позицию или следовать одному четко определенному курсу.