105-річна секретарка Геббельса розповіла про роботу нацистської пропаганди
Жінка стверджує, що, в основному, жила у власному маленькому світі, не підозрюючи, як нацистський режим винищує своїх ворогів, хоча фізично перебувала в самому серці системи.
Мовою оригіналу
Брунгильда Помзель, которой сейчас 105 лет, была одной из 6 секретарш, которые работали в приемной рядом с кабинетом Йозефа Геббельса, где, по ее словам, царила беззаботная атмосфера.
«В офисе Геббельса я, в сущности, ничего не делала, кроме как печатала на машинке», — сказала Помзель в интервью британской Guardian, на которое она согласилась «вовсе не для очистки совести».
Помзель признает, что работала в самом сердце машины нацистской пропаганды, пишет журналистка Кейт Коннолли. В ее обязанности входило занижение статистики о потерях среди немецких солдат, а также завышение количества немецких женщин, изнасилованных красноармейцами. При этом, как ни странно, она говорит, что это была «работа как работа».
Женщина уверяет, что поступала точно так же, как и большинство других немцев.
«Те, кто сегодня говорит, что выступил бы против нацистов, — наверное, они искренне так считают, но, поверьте мне, большинство из них не стали бы так поступать», — говорит она.
Помзель, например, вспоминает, как ей вручили досье на антифашистку Софи Шолль из движения сопротивления «Белая Роза». В 1943 году Шолль была казнена за государственную измену, после того как распространяла в Мюнхенском университете антивоенные листовки.
«Один из советников Геббельса по специальным вопросам велел мне положить это досье в сейф и не заглядывать в него. Я так в него и не заглянула и была очень довольна собой, потому что он проявил ко мне доверие и потому что моя тяга оправдать это доверие взяла верх над моим любопытством, которое подговаривало меня заглянуть в досье», — вспоминает Помзель.
В 1942 году, когда Помзель был 31 год, кто-то порекомендовал перевести ее с государственного радио в министерство пропаганды. Она говорит, что, в основном, жила в собственном мирке, не подозревая, как нацистский режим истребляет своих врагов, хотя физически находилась в самом сердце системы.
«Я знаю, что теперь нам никто не верит: все думают, будто мы все знали. Ничего мы не знали, все держалось в большом секрете», — уверяет Помзель. Она верила, что евреев просто отправляют в деревни в Судетах, которые нуждаются в дополнительном населении, поскольку «это казалось абсолютно правдоподобным».
Помзель вспоминает также, что Геббельс носил костюмы из самых лучших тканей, а руки у него были очень ухоженные — «вероятно, он каждый день делал маникюр». Она немного жалела его, потому что он хромал, и «чтобы это компенсировать, он держался слегка надменно».
При этом Брунгильда испытала ужас, увидев, как в феврале 1943 года Геббельс произносил свою печально известную речь о «тотальной войне».
«В офисе он обладал чем-то вроде благородного изящества, а затем увидеть его там в виде разъяренного карлика — просто невозможно вообразить более яркого контраста», — говорит экс-секретарша Геббельса.
Трейлер фильма «Немецкая жизнь»
По мнению автора статьи, Помзель, возможно, отредактировала свою биографию, чтобы чувствовать себя спокойнее, но огромный административный комплекс в правительственном квартале действительно во многом ограждал ее от суровой реальности.
В последние дни войны Геббельсу приказали присоединиться к Гитлеру в бункере. Помзель вспоминает, как 30 апреля Гюнтер Швегерманн, помощник Геббельса, принес весть, что Гитлер и Геббельс покончили с собой.
«Мы остолбенели», — вспоминает Помзель. Тогда они взялись кроить белые мешки, в которых хранились продукты, и шить из них огромный белый флаг, чтобы сдаться. Они знали, что их неизбежно арестуют.
Помзель заявила коллегам, что на допросе скажет правду о том, что работала машинисткой-стенографисткой в министерстве пропаганды у Геббельса.
Ее, в итоге, приговорили к 5 годам заключения в нескольких русских лагерях в Берлине и его окрестностях. «Там было несладко», — это все, что Помзель говорит о том времени.
Кроме того, Помзель уверяет, что узнала о Холокосте только после возвращения домой. Вскоре она вновь устроилась секретаршей на государственное радио, где проработала до 60 лет и ушла на пенсию.
Коментарі — 0