Геннадий Москаль: «Моя линия защиты такова - пока Луценко не станет депутатом, судебный процесс не закончится»

Пока Печерский районный суд пытается засудить экс-министра внутренних дел Юрия Луценко, его сторонники фактически объявили войну судье Сергею Вовку. Львиную долю вчерашнего заседания защита Луценко уделила как раз темному прошлому судьи, пытаясь добиться его отвода. Мол, он персона заинтересованная, против него ранее открывались уголовные дела, потом его «отмазал» Андрей Портнов, а потому сейчас он безропотно исполняет все указания Банковой.

Коллегия судей во главе с Сергеем Вовком подобные претензии отметает и ходатайства Луценко отклоняет. На стороне судьи и Генпрокуратура, уверяющая, что он чист перед законом. Но сторонники Луценко сдаваться не собираются. Сегодня Геннадий Москаль, которому судьи не разрешили быть официальным защитником экс-министра с аргументом, что он является свидетелем по делу, обнародовал очередной документ, указывающий на уголовное прошлое скандального судьи Печерского суда. По версии Москаля, заведомо неправосудное решение Вовка об отчуждении земельных участков было отменено коллегией судей судебной палаты по гражданским делам Апелляционного суда Киева. За что против него и было возбуждено уголовное дело. Соратник Луценко утверждает, что помимо замены Вовка, будет продолжать добиваться своего привлечения к процессу в качестве защитника, поскольку очень уж хорошо знает внутреннюю милицейскую кухню.

На последнем судебном заседании вы заявили, что ящик Пандоры открыт, и Печерский суд превратится в Печерский «викиликс». Что вы имели в виду?

Те документы, которые есть относительно судьи Вовка, и вчерашние заявления Генпрокуратуры расходятся. Бывший заместитель Генпрокурора г-н Кудрявцев подал протест на решение Верховного Суда и настаивал на пересмотре дела Вовка по вновь открывшимся обстоятельствам. Дело не закрыто, и это, наверно, должно было быть известно Генпрокуратуре. Поэтому мы располагаем еще достаточным количеством материалов.

Сколько у вас еще есть компромата на Вовка?

Мы не собираем ни на кого компромат, а пользуемся открытыми источниками информации – такими как единый реестр судебных решений. Человек постоянно ошибается, и то Апелляционный, то Верховный суды отменяют его решения, прокуратура возбуждает дела… А пропажа из суда двух гражданских дел, по которым он выносил решения? Мы считаем, что судья должен быть моральнее подсудимого, разве нет?

Вы направляете много усилий именно на отвод Вовка. Но верите ли вы, что отвод судьи что-то кардинально решит в этом деле?

Конечно, решит. У Вовка нет альтернативы – нужно или самому идти в тюрьму, или посадить туда Луценко. С первого раза угадайте, какой он вариант выберет.

Ну, раз есть, как говорит сам Луценко, политзаказ, чтобы его посадить, то вряд ли смена судьи что-то изменит. Будет новый Вовк…

Дело в том, что во второй раз нужно будет внимательно смотреть за автоматизированной системой оборота документов, и пусть будет выбран другой судья, который не запачкан в разных делах. Наличие стольких грехов, с которых Вовк соскальзывает, говорит о том, что он имеет влиятельных покровителей. И соответственно не принадлежит закону чести, совести и справедливости, каковых у него уже быть не может. Он должен отрабатывать. Может, Вовк – прекрасный человек, семьянин и товарищ, но мы не собираемся с ним идти на пикник или в ночной клуб. Мы идем в суд – и видим, что разговаривать с ним бесполезно, потому что он – заложник собственной ситуации. Ведь он мог бы сказать: ну не хотите меня, и хрен с вами, пусть вас судит кто-нибудь другой. Но не делает этого. Мы же не против того, чтобы судили Луценко, мы – за объективный и справедливый суд. А так – судьи кто?

Тимошенко вот недовольна судьей Киреевым. Вы можете провести аналогии с Вовком?

На Киреева ничего нет. Если бы он нам попался – раз, может, заявили бы ему отвод, но какие к нему есть претензии с точки зрения морали? У нас нет данных, что он нарушал присягу, выносил неправосудные решения. Он в реальных процессах не принимал участия, но с другой стороны – с чего-то ему надо начинать.

Когда я участвовал в процессах, то всегда задавал судье первый вопрос – назначен ли он на пять лет или пожизненно. Если пожизненно, то есть хоть какая-то уверенность, что он будет рассматривать дело беспристрастно. А если на пять лет – то судья зависим. Назначает его Президент Украины, рекомендовать должен Высший совет юстиции, квалификационная комиссия судей… Это уже не судья, а раб системы. Нам говорят, что назначить именно этого судью решила автоматизированная система, но у нас есть подозрение, что где-то стоит транзитный сервер (смеется) Назначают таких судей, которые думают, что им достаточно вынести решение по Луценко или Тимошенко, – и сразу можно увольняться.

Когда этот процесс только начинался, вас не было в первых рядах тех, кто защищал Луценко…

Такая была тактика защиты. Она заключалась в том, что сначала они используют свои возможности, затем включаюсь я и использую свои. Я нужен на судебном следствии, а не на предварительном рассмотрении. Ведь на чем держится обвинение – на показаниях замминистров и бывшего руководителя аппарата. Я могу смотреть им в глаза и задавать специфические вопросы. Я знаю, чьи кабинеты на каких этажах расположены, о чем не знает тот же Луценко, который по министерству не ходил. Знаю, кто мог заходить в кабинет министра, кто – нет. О таких вещах адвокат может быть просто не в курсе. Вот если бы я был адвокатом у Иващенко, мне было бы очень трудно ориентироваться в Министерстве обороны, поскольку я никогда в жизни там не был. Но я 36 лет проработал в системе МВД и всех знаю, кроме некоторых из тех, кого Луценко привел. Например, он взял с улицы бывшего прапорщика, сделал из него человека, а тот его сдал как стеклотару. И некоторых замминистров сделал генерал-полковниками, заслуженными юристами, дал награды, но сегодня они его посдавали.

На первых слушаниях мне делать было нечего. Я вступлю, когда начнутся судебные следствия, вызов свидетелей. Ведь обвинение Луценко основано на внутренних приказах - начиная от указа Президента, где тот обязывает его проводить торжества к Дню милиции, на положении о МВД, на дисциплинарном статуте…

Виктор Ющенко рассказал, что давал показания по делу Тимошенко. Будет ли защита вызывать его свидетелем по делу Луценко?

Конечно. Тогда, если помните, было постановление Тимошенко, запрещающее проведение праздничных мероприятий за бюджетный счет. В то же время есть указ Президента о проведении таких мероприятий к Дню милиции. Что имеет высшую юридическую силу? Конечно, указ Президента, поскольку в Конституции написано, что указы и распоряжении Президента подлегают исполнению на всей территории Украины.

Потом смотрите – были куплены цветы, которые Ющенко вручал вдовам погибших работников милиции. И стоимость этих цветов включена в сумму ущерба, причиненного Луценко государству. Когда Ющенко был во Дворце «Украина», он не знал о существовании постановления Кабмина? Может, он тоже должен сидеть как соучастник всего этого?

Вы считаете, что показания Ющенко смогут развалить дело по этому эпизоду?

Конечно. Это же глава державы был! Раз он пришел на празднование, то посчитал это постановление несостоятельным. И не только он там был – были все министры и лично г-н Медведько. После этого Генпрокурор должен был прийти на работу и на второй день возбудить дело? Ведь заместитель Генпрокурора присутствует на всех заседаниях Кабмина и проверяет постановления на предмет их соответствия закону. И Ющенко, присутствовавший на празднике, – ключевой свидетель в этом деле.

После того как вы дадите показания в качестве свидетеля, вы сможете представлять интересы Луценко в суде?

Я не могу давать никаких показаний по одной простой причине. Я работал в МВД с февраля по ноябрь 2005-го года и после этого вообще уволился из органов внутренних дел и ушел работать губернатором. Данные, фигурирующие в деле Луценко, относятся к 2008–2009 гг. Какой я свидетель к чертовой матери? По логике так можно вызвать в свидетели всех граждан Украины, потому что каждый из них сталкивается с милицией. И это еще не все. Оказывается, что год назад моя лицензия о занятии адвокатской деятельностью была приостановлена. Теперь мне говорят, что я имею право обжаловать это в суде. Но пока я буду этим заниматься, дело Луценко закончится!

На самом же деле, мне не нужна никакая лицензия. Конституционный суд постановил, что защитником может быть специалист в области права. Если я – доцент кафедры оперативно-розыскной деятельности, то кто лучше меня знает закон? Ведь Власенко допустили к защите Тимошенко именно как специалиста в отрасли права, и я попросил его, чтобы он дал мне пакет документов. И Киреев Власенко допускает, а Вовк меня по аналогичным документам – нет.

Участь защитника должна быть определена законом, но, поскольку такого закона нет, а в Конституции прописано право каждого гражданина на свободный выбор защитника, то это есть норма прямого действия. Главное, чтобы защитник был специалистом в области права. А они не могут приостановить действие двух моих дипломов о высшем юридическом образовании. Одного еще, может, и могут, но я закончил Академию МВД СССР в Москве, и, думаю, что в Российской Федерации диплом не приостановят. Но даже на этот случай у меня есть несколько свидетельств плюс я был государственным экспертом по вопросам гостайны.

Адвокат Луценко Игорь Фомин предположил, что рассмотрение дела в Печерском суде будет продолжаться до зимы. Сам же Луценко думает, что его осудят до конца летних каникул, пока в обществе социальная апатия. А у вас какие ощущения?

Каждый адвокат выбирает свою линию защиты. У нас можно защищаться любым способом, который не противоречит закону. Я не знаю линии защиты Фомина и Баганца. У меня есть своя линия, но знаете, почему меня не допускают? Моя линия защиты такова, что пока Луценко не станет депутатом, судебный процесс не закончится.

То есть вы хотите максимально затянуть процесс?

Просто дело будет рассматриваться в соответствии с законом.

А почему другие адвокаты не возьмут на вооружение эту тактику?

Есть адвокатская этика – не лезть в чужие дела. У них своя линия защиты, и мы бы друг друга дополняли. Но я не могу свою линию сейчас опубликовать, вы же понимаете? Меня боятся, потому что я имел неосторожность поделиться по телефону кое с кем о своей линии защиты, хотя я вообще-то не болтаю.

Это тот, кому вы об этом рассказали, вас сдал или просто телефон прослушивается?

Это, скорее всего, технический контроль либо у него, либо у меня. Это была моя оплошность, дурость сделал. Но у меня теперь есть телефоны от парагвайского до аргентинского (смеется).

Как Луценко чувствует себя после легендарной голодовки?

Я считаю, что эта форма защиты себя исчерпала. К процессу привлечено пристальное внимание, дело в Европейском суде. Возможно, в процессе судебного следствия к такой форме придется прибегнуть еще раз. Все зависит от линии поведения защиты.