Почему Запад боится деколонизации РФ?

Чтобы это понять, нужно разобраться с терминологической неразберихой.

Лишь один ключевой фактор неопределенности, который видит Запад – сила или слабость власти в Москве – порождает два сценария: консолидация империи или ее коллапс (обведен красным на схеме). В западной одномерной модели других факторов (следовательно, и других сценариев) нет.

Два ключевых фактора неопределенности, которые мы видим, – сила или слабость власти в Москве и сила или слабость власти в регионах – порождают 4 сценария: консолидация империи, коллапс, контролируемая дезинтеграция, перебалансирование власти.

Находясь в ловушке москвоцентризма, Запад (как аналитики, так и политики и дипломаты) не видят или не признают второй региональный фактор неопределенности.

Это, во-первых, зацикливает их на двух сценариях, ограничивая рамку только плохими сценариями; во-вторых, порождает расхождение в понимании терминологии.

Для нас деимпериализация, деколонизация – это усиление регионов (обведено зеленым на схеме), а дальше уже или управляемая дезинтеграция, или перебалансирование (рефедерализация).

Для них деимпериализация, деколонизация – хаотический коллапс, которого они боятся превыше всего.

Именно поэтому мы используем в общении с Западом (где не признают народов и регионов и, следовательно, имеют одномерную модель) термин «рефедерализация», потому что все другие слова имеют разные значения в нашей двумерной модели и в их одномерной.

А между собой, в общении с национальными движениями, с нашими единомышленниками на Западе, Востоке и Юге – с понимающими двумерную модель, которая основывается на признании существования российских регионов – мы можем смело использовать любые термины.