У Трампа есть «товар» для Путина: чем это закончится для Украины

В середине июля в Хельсинки состоится встреча Дональда Трампа и Владимира Путина, которая многими воспринимается как опасность новых договоренностей между лидерами США и России, не самых благоприятных для Украины.

Поскольку Трамп – человек малопредсказуемый, на его встрече с Путиным возможно все. Трамп свою позицию по Крыму обозначил: мол, Крым – русский. Но это фактическая сторона дела. В ней, собственно говоря, практически никто и не сомневается. А переступить через чисто юридическую сторону дела – что Крым был аннексирован вопреки международным договорам – Трамп и никто другой не может. Поэтому что Трамп может сказать по этому поводу?

Не может он и санкции отменить, потому что Конгресс специальным решением запретил Трампу это делать (без согласования с парламентом) – не только по поводу Крыма, а любые другие санкции, которые применены к России. То есть по Крыму Трамп никаких решений принять не может.

Но есть другие вещи, которые действительно от Трампа зависят. Например, «Северный поток-2». Америка может противодействовать его строительству, а может этого не делать. Здесь Трамп вполне может изменить политику. Это одна реальная позиция, которую Трамп может предложить Путину.

Вторая – что администрация президента США больше не будет вносить никакие новые предложения о санкциях в отношении России и российских компаний. Значит, что не будет новых санкций.

Пожалуй, больше ничего реального, что можно «пощупать руками», Трамп и не может предложить. Остается всякая бессмысленная болтология вроде сокращения ядерных боеголовок. Но это абсолютная чепуха, которая может тянуться сто лет. Хотя военные с удовольствием в это играют. Вот это и есть простор для конкретных действий, которые Трамп может Путину предложить.

Но он может предложить и более важную вещь, которая не имеет конкретного измерения, но может иметь для российского президента гораздо большее значение, – так сказать, легитимировать Путина. Трамп не командует американскими СМИ и, разумеется, не может, как Путин, простым щелчком пальцев развернуть всю риторику в США на 180 градусов. Но в пределах своих возможностей – а они, как мы видим, есть, вопреки мнению, что американский президент скован здесь и там – изменить риторику он может.

Политическая легитимация не ведет автоматически к отмене санкций, но ведет к гораздо более важной вещи – пересмотру психологической установки американских компаний, фондов, и так далее. На сегодняшний день никакие санкции не запрещают американским фондам инвестировать в массу российских компаний и отраслей. Мешают общая неуверенность и негативная установка. И их можно менять, потому что они в значительной степени зависят от общей политической установки.

Больше того, если Трамп попытается сменить общую парадигму, в которой рассматривают Россию, то, можно не сомневаться, что за этим последует гораздо более конкретная реакция Европы. Европейцы и европейские компании очень хотят налаживать отношения с Россией - это общеизвестный факт. Их сдерживают не только формальные санкции, но и тот общий климат недоверия и отрицательного отношения. Если это начнет меняться из Америки, то европейцы к этому с удовольствием присоединятся. По двум причинам. Первая – они сами хотят. Вторая – они, естественно, не хотят политического альянса Путин-Трамп против Европы.

Соответственно, установка европейцев может начаться меняться. Опять-таки, это тоже не означает формальной отмены санкций. Но европейцам отменить санкции гораздо легче, чем Трампу, потому что они их продлевают раз в полгода.

Для этого от Путина требуется всего-то ничего: какие-то минимальные подвижки по Донбассу, даже символические, после которых европейские политики и лоббисты смогут сказать: «Что-то сдвинулось. Россия идет навстречу, давайте и мы пойдем, хоть частично отменим санкции!». Полная или частичная отмена – это уже не столь важно. Если сменится психологическая установка, европейский бизнес придет в Россию. А что еще Путину от них надо?

Экономически для Путина важна отмена санкций. Психологически – окончательная легитимация, потому что ни в какой изоляции он никогда не находился, а сейчас и подавно: каждый месяц встречается то с Макроном, то с Меркель, а теперь вот с Трампом. Дружбы и объятий не будет, но возвращение к уровню отношений, который был до украинских событий, вполне возможно – это были довольно напряженные отношения.

Вот что, как мне кажется, является товаром, который может предложить Трамп. А у Путина много товаров – от него достаточно много существенных вещей зависят. Во-первых, Северная Корея: Путин может пообещать – и это, очевидно, как-то проверяется, – что не будет вести никакую торговлю с КНДР и будет поддерживать то тяжелое эмбарго, которое американцы наложили на Корею. Это важно для американцев и лично для Трампа – дожать Северную Корею.

Вторая позиция: они могут создать какой-то орган, который бы отслеживал кибератаки. Не знаю, как технически это может выглядеть, но, наверное, такое возможно. Третье, уже почти достигнутое, это ситуация в Сирии. Американцы хотят оттуда уйти, Трамп об этом давно говорит. Но для этого ему нужно, чтобы была гарантирована безопасность израильской границы, что вполне в возможностях Путина. А программа-максимум – чтобы Россия помогла Америке выдавить из Сирии все иранские войска. Это сложно, но какое-то влияние у Путина есть и на Асада, и на Иран. Это тоже не решает все проблемы, потому что остается вопрос признания Голанских высот частью Израиля, который Путин решить, естественно, не в состоянии. Есть и проблема Саудовской Аравии, которая, в отличие от Израиля, не смирится с режимом Асада.

Еще более важен вопрос выхода США из ядерной сделки с Ираном. Маловероятно, что Россия согласится из нее выйти, но теоретически и это исключить нельзя. Вопрос в том, какие пряники Трамп сможет предложить Путину. Ведь формальная причина, почему Россия выходит, всегда найдется. А если не выйти, то Россия по крайней мере может менее активно лоббировать сохранение сделки.

Иран, как говорят, на грани катастрофы: там идут непрерывные антиправительственные выступления, резко обесценилась национальная валюта. То есть план Трампа опрокинуть иранское правительство – довольно реальный. И во многом это зависит от того, насколько другие страны, в том числе Россия, будут этому помогать.

Возвращаясь к теме Украины, повторюсь, что Трамп признал фактическую принадлежность Крыма к России. Формально отменить договора, которые были подписаны, он не может. Но это вопрос, который просто можно вынести за скобки. Соединенные Штаты 50 лет не признавали присоединение Прибалтики к Советскому Союзу, но это не мешало им вести все дела с СССР. Я не знаю, были ли американские консульства в Вильнюсе, Риге и Таллине, но это ведь дело десятое. Дело в том, что вопрос Крыма передвигается на глубокую периферию – фактически снимается, формально остается.

Проблема Донбасса, конечно, более сложная, потому что там Путин что-то может сделать. А проблемы Крыма для Путина просто не существует, нет предмета для торга, поскольку для него Крым – неотъемлемая и сакральная часть России. Хотя Крым России ни для чего не нужен. Но на этом держится вся политическая репутация Путина. Для него Крым – второй по важности пункт после Кремля.