Чому російська влада почала пресувати реперів та блогерів

Мовою оригіналу

Все удивляются, чем властям досадили Моргенштерн, блогер Хованский и рэпер OG Buda (Григорий Ляхов). Раньше на селебрити, популярных в молодежной среде, коллективный «Кремль» внимания почти не обращал. Как правило, даже на политически активных и оппозиционных, вроде Оксимирона. А теперь вдруг стал обращать.

На кого-то составляют протокол за «пропаганду наркотиков», кого-то, как Моргенштерна, проверяют на вечнозеленую тему оскорбления ветеранов, кого-то, как Юрия Хованского, и вовсе обвиняют в «оправдании терроризма». Его случай, если верить самому Хованскому, совершенно исключительный: хотя срок давности по событию преступления вышел, прокуратура привела своих свидетелей, которые подтвердили, что песню про захват заложников в театре на Дубровке в Москве блогер исполнял в 2018 году. Как написал в открытом письме Хованский, «у меня 4,5 миллиона подписчиков. А у СК – всего четыре лжесвидетеля, чтобы сломать мою жизнь». Может быть, Хованский где-то перешел дорогу кому-то очень высокопоставленному, и теперь этот кто-то ему так изощренно мстит. Но если не рассматривать эту версию, то разгадка кроется, вероятно, в тех самых четырех с половиной миллионах подписчиков, смотревших в YouTube стримы Хованского. А еще точнее, в прошлогоднем путинском «обнулении». Установление в стране фактически пожизненного президентства вроде бы никого не удивило. Но оно очень существенно изменило психологию российской власти.

С одной стороны, вроде бы провозглашена «стабильность» аж до 2036 года. Навальный сидит, его команда в эмиграции, независимые СМИ разгромлены или укрощены, правозащитники почти поголовно ходят в «иностранных агентах». Но с другой стороны, что же теперь силовикам делать – прийти в Кремль и отчитаться: «Так мол и так, внутренних врагов больше не осталось»? Это совершенно невозможно. Как же в отсутствие подрывного элемента пилить бюджет и получать звезды на погоны? Приходится расширять круг подозреваемых, чтобы распространить зону государственного контроля за обществом. И в этот круг начинают попадать вполне лояльные или аполитичные лидеры общественного мнения. Четыре с лишним миллиона подписчиков Хованского, и тем более одиннадцать с половиной миллионов Моргенштерна, – с точки зрения политической полиции вполне достаточный повод, чтобы ими заняться. Ведь сегодня блогер или рэпер вещает про девок, тачки и вещества, а завтра, глядишь, позовет народ на улицы. А страх перед безмолвствующим «простым народом» в элитах есть, о чем нам поведал Владислав Сурков. Недаром Ростех будет разрабатывать специальную компьютерную программу, способную предсказывать массовые беспорядки на основе сообщений СМИ и анализа уличных камер наблюдения. Как раз на тот случай, если Моргенштерн или кто-то другой вдруг призовет свою многомиллионную аудиторию не тестировать качество очередного «вещества», а выйти на улицу протестовать против чего-нибудь.

Вдобавок, то, что при коммунистах называлось классовой ненавистью в России никто пока не отменил. Метафорический товарищ майор считывает сигналы сверху. Сигнал посланный обнулением простой – в ближайшие пятнадцать лет вкусы власти не изменятся. Поэтому товарищ майор чувствует: теперь можно безнаказанно гнобить тех, кто не вписывается в его представления о прекрасном, особенно всяких там татуированных чудаков, у которых мат через слово и в текстах сплошь непонятные слова, не то что у Стаса Михайлова. Чтобы все было как в старом армейском анекдоте про товарища старшину, который приказал студентам-призывникам рыть траншею «от забора до обеда».

Месседж и знаменитостям, и обществу отправляется ясный: это может случиться с каждым. Правила заключаются в том, что правил нет. Делайте выводы. Тот же Юрий Хованский написал в своем первом письме из-за решетки, что всем, кто может, нужно «валить» из России. Такие призывы – подарок для нынешней власти. Пусть уезжают все, кто хочет, и особенно те, кто не хочет следовать инструкциям того самого старшины. Останутся те, кто готов играть по кремлевским правилам.

Вы скажете, что Моргенштерна, Хованского и Ляхова преследуют разные структуры и по-разному – кого-то «ветераны», кого-то прокуратура, а кого-то Лига безопасного интернета Елены Мизулиной. И последствия разные – штраф не сравнишь с СИЗО. Это так, но важно, что в России создана разветвленная и гибкая система устрашения общества. Ее автономным частям даже не нужно координировать свою деятельность. Раньше она фокусировалась на политически активных. Но с каждым годом «эпохи обнуления» она будет все чаще «заниматься» всеми остальными.