Через пять минут после окончания войны: Россия, Турция или «Берлинская стена» в Черном море?

Украина вынуждена будет рано или поздно согласиться на прекращение огня. Об этом в июле говорил президент Зеленский, вспоминая о возможности «окончания горячей фазы» войны, об этом пишут ключевые СМИ США и стран Европы, сегодня уже обсуждая возможные компромиссы. В конце концов о прекращении огня периодически говорят и в Москве. Тезис один, однако есть существенные разногласия в условиях, рамках, модальности переговоров и сценариях дальнейших действий.

Нам в плюс есть безусловная позиция мировых игроков. Не только провал, но даже тактическое поражение Украины (с последующей дестабилизацией и «босниезацией») не выгодно большинству стран, включая государства «Глобального юга». Это дает надежду на выход к сценариям завершения войны от «не проигравших» до лучших.

Нам в минус есть позиция большинства глобальных лидеров, которых пугает поражение России с последующей дестабилизацией этого государства. Это означает, что в доступных сценариях крайне маловероятно желанная частью граждан Украины опция «наш флаг на руинах Кремля». Однако, стоит отметить, что еще год назад сценарий поражения РФ воспринимался внешними партнерами как невероятный и крайне опасный. Сегодня просто «нежелателен».

Это означает, что доступные в ближайшие месяцы сценарии завершения войны исключают «крайние» настройки. Какое-то мирное соглашение (или просто перемирие) с последующим политическим треком.

И стоит задуматься «а что дальше?»

Восстановление? Ок. Восстановление всей инфраструктуры и восстановление страны образца 2021 года? Или трансформация государства, начиная от системы принятия решений и структуры экономики?

Евроатлантический курс Украины? Да. Это прописано в Конституции. Однако в ЕС и НАТО приглашают, а не вступают. И есть ли план действий, чтобы не повторить, к примеру, «турецкий кейс» ожидания приглашения в ЕС?

Ключевой вопрос состоит в том, сможем ли мы помочь нашим партнерам и соседям ответить на очень простой вопрос «Зачем нам Украина?». Проще говоря, способны ли мы сформулировать возможные функционалы государства на региональном и глобальном уровнях.

Единого алгоритма нет. Ибо очень многое зависит от контуров возможных мирных соглашений (или перемирия). Тем не менее, каждый сценарий не дает гарантированного успешного или провального результата: многое зависит от твоих действий и действий твоих партнеров. И по наихудшему алгоритму всегда есть точка выхода в нейтральный, из нейтрального в положительный, из положительного в желаемый. Главное – увидеть возможности и работать на сочетании своих интересов с интересами потенциальных партнеров (а их тоже нужно понимать, здесь «глобус собственной страны» не поможет).

Причем здесь Черное море?

Все просто: черноморский регион уже вступил в стадию трансформации. Старая договорная база работает только частично – из пяти ключевых договоров нормально работает один, частично – еще два. Вдобавок сразу несколько государств региона (да и не только) приступили к реализации масштабных проектов, которые уже через 4-5 лет изменят баланс сил в регионе. Даже без учета результатов войны.

Место Украины в новой системе зависит как от сценария завершения войны, так и от нашей возможности работать с интересами государств региона. Простая надежда на «восстановление» и «признание ключевой роли» без хотя бы выполняемых среднесрочных планов ведет к потере субъектности.

При этом, если говорить о сценариях выхода из войны, даже «худший» для нас имеет точку выхода на алгоритм формирования региональной коалиции по сдерживанию РФ. Приемлемый – алгоритм превращения Украины в «узловую точку» для реализации ключевых проектов государств региона и глобальных лидеров.

Можно ли более подробно? Конечно!

Уже в эту среду, 16.10 в 17:00 презентую доклад «Будущее Черного моря: сценарный анализ». Где подробная оценка каждого из сценариев окончания войны. А также логика того, как этот сценарий будет влиять на реализацию ключевых политических, инфраструктурных и экономических проектов государств региона. И, конечно, логика того, как Украина может использовать интересы региональных и глобальных лидеров в этом регионе.