В России политикой занимается только власть, и анализировать ее работу не рекомендуется

В ведущем в последние годы университете «Высшая школа экономики» (ВШЭ) упраздняют департамент политологии, а его остатки присоединяют к департаменту госуправления. В движении «Голос» говорят, что это решение может быть политически мотивировано. До этого там же в «Вышке» закрыли студенческое ток-шоу после попытки пригласить в него Любовь Соболь, сотрудницу Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального. Значит ли это, что в России ликвидируют последние заповедники либерализма, которые сохраняли, что называется, «с высочайшего дозволения» и в виде исключения?

Как выборы в Мосгордуму повлияли на «Вышку»

Мотором перемен в «Вышке», похоже, стали грядущие выборы в Мосгордуму, которые пройдут в сентябре 2019 года. Когда пять лет назад в столичное законодательное собрание избрался бессменный ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов, никаких серьезных перемен в вузе не наблюдалось. Теперь же в Мосгордуму баллотируется проректор Валерия Касамара. И пресса утверждает, что идет она по неофициальному «мэрскому» списку Сергея Собянина, то есть при полной поддержке городских властей. Они начали агитацию за Касамару в финансируемых столичным правительством изданиях и даже в социальной рекламе задолго до старта предвыборной кампании.

Дальше уже неважно, потребовали ли от вуза «взаимности» или руководство «Вышки» само решило выслужиться. Главное, что неприятные новости из ВШЭ начали приходить с завидной регулярностью.

Сначала закрылось студенческое ток-шоу «В точку!», куда неосторожные молодые журналисты рискнули пригласить Любовь Соболь, которая, как и Касамара, баллотируется в Мосгордуму, но только от оппозиции, в качестве оппонента поддержанной мэрией общественницы Анны Федермессер. Причем проект не просто закрыли, но ректор Ярослав Кузьминов еще и попенял студентам, что у них нет права проводить самостоятельную редакционную политику. Ее в России, по его мнению, определяет собственник издания, в данном случае - администрация вуза.

Теперь вот департамент политической науки фактически решено расформировать и присоединить к департаменту госуправления. При этом ходят слухи, что руководство вуза попутно не станет продлевать контракты нескольким недостаточно лояльным власти преподавателям, вроде Александра Кынева.

Все это - явно продолжение процесса, начавшегося еще раньше, когда, например, из «Вышки» вынуждена была уйти Елена Панфилова, руководившая там Лабораторией антикоррупционной политики. Но тогда хотя бы сама лаборатория осталась, а теперь заподозренные в нелояльности проекты и департаменты просто закрываются.

Экспертиза российской власти больше не нужна?

Начальство в ВШЭ делает вид, что верит, будто политология и госуправление - это практически одно и то же. Мотивация этих чиновников от образования понятна - надо же подвести какую-то базу под очередное некрасивое решение и доказать, что целый департамент расформировывают по каким-то объективным причинам, а не для того, чтобы уволить нескольких нелояльных преподавателей.

В то же время руководство «Вышки» указало своим решением на главную проблему современной политологии, причем не только в России. Авторитарные режимы, к которым, по мнению многих увольняемых преподавателей, относится и российский, очень не любят, когда их исследуют и анализируют.

Такую научную деятельность они называют попытками влиять на «суверенные государства». Когда существует масса объективных исследователей, заметно сложнее выдать несовершенство демократических институтов за их оригинальность, а узурпацию власти - за защиту национального суверенитета. И это, разумеется, многим не нравится.

Общество самоцензуры в России

Один из ведущих университетов в стране рискует остаться без целого научного направления. И это вряд ли происходит из-за жестких требований откуда-то «сверху». Возможно, конечно, в ВШЭ кто-то позвонил из Кремля и потребовал расформировать, наконец, это гнездо внутренней оппозиции в виде департамента политических наук.

Но главная проблема современной России даже не в возможности такого вмешательства со стороны власти, а в том, что такие стратегические решения зачастую принимают администраторы, которые часто о науке имеют весьма смутное представление или успели изрядно про нее позабыть за время просиживания штанов в чиновничьих кабинетах.

Даже самому распоследнему диктатору обычно нужно хотя бы несколько качественных специалистов, чтобы они информировали его лично о происходящем в его стране и обществе. Но он плодит вокруг себя подобострастных подхалимов, которым кроме одобрения начальства и высоких его рейтингов не нужно вообще ничего. У такого чиновника-администратора главный инструмент работы - самоцензура по принципу «как бы чего ни вышло». И поэтому он, даже в сравнении с авторитарным лидером, еще больший враг науки. В авторитарном обществе, прежде всего, науки вполне конкретной - политологии.