Почему Россия не стала частью системы европейской безопасности?

Отношения Запада и России драматически ухудшаются на фоне последних обвинений со стороны западных стран, нашедших следы российской военной разведки в хакерских атаках по всему миру, в том числе при попытке взлома штаб-квартиры Организации по запрещению химического оружия и антидопинговых агентств.

НАТО на встрече министров обороны стран-членов организации в четверг также отметила подрывную роль Москвы в вопросе кибербезопасности, да и безопасности в целом. Генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг по окончании встречи заявил журналистам, что Россия должна прекратить «использование силы против своих соседей, попыток вмешательства в избирательные процессы и кампании и широкомасштабных кампаний по дезинформации».

Из пяти стран, обвинивших за последние три недели Россию во враждебных действиях – США, Канады, Великобритании, Швейцарии и Нидерландов – три находятся в Европе, где в основном и совершают эти действия агенты Главного управления Генерального штаба российской армии.

Между тем, в 90-х годах ХХ века отношения Европы с Россией в сфере безопасности были совершенно другими: Москва достаточно спокойно относилась к деятельности Североатлантического альянса и даже подписала с НАТО Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности. Даже позже, при генеральном секретаре НАТО лорде Джордже Робертсоне в 2002 году, отношения России и Альянса развивались позитивно – при том, что НАТО уже не скрывало своего намерения расшириться за счет стран Балтии.

Как произошло то, что Европа снова стала плацдармом соперничества Москвы и западного мира? Об этом на «круглом столе» в Центре стратегических и международных исследований (CSIS) в Вашингтоне 3 октября говорили известные американские эксперты.

Уильям Хилл (William H. Hill), профессор Национального военного колледжа США и бывший сотрудник НАТО, заявил в ходе дискуссии в CSIS, что «глубокие разногласия между Россией с одной стороны и США с их единомышленниками с другой существовали с самого начала по поводу как минимум одного момента – статуса стран бывшего СССР, граничащих с Россией».

«США, например, всегда придерживались мнения, и старались воплощать его на практике, что эти страны полностью суверенны и независимы, а Россия всегда говорила о своей особой роли в судьбе этих стран в силу социокультурных и исторических связей, и это наиболее ясно было высказано президентом Дмитрием Медведевым в 2008 году, когда он заявил о «зоне привилегированных интересов» России» - напомнил экс-дипломат.

Уильям Хилл при этом подчеркнул, что противостояние нарастало постепенно: «Россия и Запад начали расходиться друг от друга после того, как западные державы приняли ключевые решения внутри НАТО и Евросоюза – решения, в которых у России «право голоса было, а права вето не было», как тогда говорили. Когда в 1999 году НАТО воевало с Сербией, когда в 2008-м была признана независимость Косова, ООН при принятии решений просто обошли стороной, что привело к все более громким жалобам России на ее изоляцию в 2000-е».

«Россия жаловалась на односторонние решения Запада и используемые им двойные стандарты, и навстречу этим обвинениям с самого Запада раздавались упреки Москве в том, что она отходит от открытости общества и демократических стандартов. Тем не менее, некое сотрудничество между Россией и Западом в сфере безопасности сохранялось все 2000-е, и даже часть 2010-х. Но оно все более слабело, и ушло совсем после аннексии Крыма Россией. Западная попытка интегрировать Россию закончилась, и теперь Европа – опять разделенный континент, где в вопросах безопасности проявляется подозрительность и враждебность» - с сожалением отметил Уильям Хилл.

Тем не менее, по словам старшего эксперта Центра изучения американо-европейских отношений Института Брукингса Констанс Штельзенмюллер(Constanze Stelzenmüller), западное единство сохранилось и развивается потому, что «мы – сообщество, которое смогло преодолеть память о двух мировых войнах и давние исторические споры через договоренность об общих ценностях, развитие общей системы правил, общее пространство торговли, общность политических идей, в частности, конституционализма, и общее понимание того, что является достойным обществом, и как оно важно».

«Иными словами, наш союз – это не военный союз, а политический, основанный на ценностях, и это то, что его скрепляет. Я напомню, что моя страна – Германия – расположила свои ВВС в Эстонии и подразделения армии в Литве, и, если вы бы мне сказали лет пять назад, что это произойдет, то я бы ответила, что вряд ли. Поэтому, что бы не говорили о невозможности защитить страны Балтии военной силой, нападение на них – это та черта, которую переходить нельзя, и Путин это понимает» - считает эксперт.

Генеральный директор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов предложил свое объяснение того, почему кризис в отношениях Запада и России сохраняется неизменным с марта 2014 года: «Первое объяснение – в том, что обе стороны в принципе принимают сложившуюся ситуацию как допустимую. Она не совершенна, но они могут с этим жить. Более того – я думаю, что влиятельные группы с обеих сторон получают от этой ситуации выгоду, они в ней могут достигать своих целей, улучшать свои позиции внутри структур власти. Некоторые такие группы и институты, впавшие было в спячку, опять вернулись к жизни, и, цинично говоря, этим наслаждаются».

Российский политолог также считает, что по мнению каждой из сторон противостояния, время – на ее стороне: «В России многие считают, что рано или поздно единство западного мира поколеблется, что нечто произойдет, и европейцы постепенно откажутся от санкций, а трансатлантические отношения так ухудшились, что в конце концов внимание Запада перенесется с России на что-то более неотложное. Москва полагает, что нужно просто сидеть и ждать, пока такие изменения произойдут».

«Сейчас, как ни странно, сложилась ситуация, когда будущее России более предсказуемо, чем будущее Запада, и уж точно – чем будущее Евросоюза» - сказал в своем выступлении Андрей Кортунов.

Директор Центра изучения Евразии, России и Восточной Европы Джорджтаунского университета Анджела Стент (Angela Stent) в интервью Русской службе «Голоса Америки» так ответила на вопрос, можно ли было избежать нынешнего противостояния России и Запада:

«Западные страны в 1990-х на самом деле надеялись, что они могут создать систему, в которой у России была бы своя достойная часть, но Запад не хотел распускать НАТО, и надо сказать, что именно НАТО хватило сил, чтобы разрешить боснийский и косовский кризисы, правда, не без противоречий. Но в конце концов, Запад встал перед выбором: сосредоточиться на нуждах стран Центральной Европы в сфере безопасности, или пойти навстречу нуждам России в этой же сфере».

«Ельцин был недоволен расширением НАТО, тогда как центральноевропейские страны стремились в НАТО, чтобы полностью уйти от советского периода своего прошлого, и, кроме того, вступление в НАТО, например, заставило Венгрию и Румынию отказаться от взаимных территориальных претензий. В результате выбор был сделан в пользу этих стран, но такое решение отодвинуло Россию от полноправного участия в европейских делах» - описывает свое видение западного выбора Анджела Стент.

«Я не уверена, что это вообще было возможным – создать систему, в которой и Россия, и бывшие социалистические страны смогли бы иметь равные роли, но теперь мы этого не узнаем» - заключает эксперт.

Данила Гальперович