Конфликт России и Запада: чего на самом деле хочет Путин

Ай да Путин! Уже месяц держит мир в оцепенении. А мы гадаем, что будет дальше. Вот они с Байденом переговорили. И, казалось, все завершится дипломатическим общением. Но Россия вызвала шторм не для того, чтобы удовлетвориться обещанием вновь получить саммит.

Речь даже не о конфликте России и Запада по поводу Украины. Сам конфликт – следствие системного кризиса в отношениях России и Запада. Кризис вызван несовместимостью их представлений о мире и своей безопасности. Поэтому завершение «битвы за Украину» не обещает успокоение. Для этого нужно, чтобы одна из сторон противостояния отказалась от своей сущности.

Путину удалось засадить Байдена за стол переговоров, прибегнув к эскалации «напряжения». Повод для эскалации выглядит блефом. Никто не собирается принимать Украину в НАТО – пока. Верить в то, что Украина угрожает России, то же самое, что верить в нашествие пришельцев. НАТО потеряло драйв. Если только российская игра «кто моргнет первым» не заставит НАТО подкачать мускулы.

Возникает вопрос: если повод для шума обманка, то чего же хочет Москва? Нет сомнения, что Путин не готов переварить, что Украина может оказаться внутри вражеского блока. Но Украина для Кремля повод для осуществления более амбициозной повестки.

Зацементировав единовластие, Кремль пристраивает к нему новую геополитическую опору. Без этого властная конструкция хромает. Значит нужно сбросить европейскую систему безопасности и обеспечить России свой режим самозащиты. Это пересмотр итогов холодной войны.

Превращение России в «Крепость» требует, чтобы соседние государства окружили Россию «санитарным кордоном». Для Москвы это означает их демилитаризацию – «как входящих, так и не входящих в Североатлантический альянс». Короче, нужно сдать НАТО в утиль. Шаг в этом направлении будет означать и влияние России на политические процессы внутри ее «санитарного кордона». Но закрывая свое общество от западного влияния, Кремль сохраняет пост-советское новшество: механизм использования западной экономической подпитки.

Разве это не остроумно: сделать Запад не только экономическим ресурсом России, но и гарантом жизнеспособности российской вертикали. «Северный поток-2» и сферы влияния в одном стакане!

Но есть ловушка, в которую может угодить Кремль. Стремление перестроить мир силой грозит лишить Россию западной подпитки, а российскую элиту западного «дома». Готов ли Кремль пойти на этот риск?

Тест на способность Запада к уступкам и на готовность России держать ружье наготове продолжается. Видимо, Кремль исходит из того, что Запад утратил способность к драке. В Кремле слышат западные голоса, призывающие к «пониманию» Путина. Представитель администрации Байдена признался, что Вашингтон «хочет дать Путину многое из того, что тот хочет». Понятна попытка Москвы «дожать». Но ведь можно противника «дожать» до стремления дать соответствующий ответ.

Байден ищет компромиссную формулу. Байден балансирует, стремясь не провоцировать Кремль. Его задача добиться единства союзников по вопросу сдерживания России; а союзники не спешат портить отношения с Москвой.

12 декабря «Семерка» обещала «огромные последствия» в случае российской «агрессии против Украины». Госсекретарь Блинкен уточнил: Запад готов «идти на шаги, от которых воздерживался в прошлом». Но 13 декабря оказалось, что Совет ЕС так и не договорился, включать ли в пакет антироссийских санкций одну из самых тяжелых– остановку «Северного потока-2». Более того, поддержка западными державами «полного осуществления минских соглашений», которые Москва и Киев трактуют по-разному, говорит о том, что у Запада нет компромисса, который бы всех устроил.

А Москва, задрав планку требований, уже не может отступить без потери лица. Западные лидеры мучительно ищут ответ на вызов, который может определить их дальнейшую судьбу. И пока найти его не могут.

На наших глазах происходит тестирование эффективности двух форм принуждения – угрозой войны и угрозой санкциями. Военная мощь государства, для которого такая мощь является его несущей опорой, вступает в конфликт с экономической мощью самой развитой цивилизации.

Западная реакция, будучи итогом согласований, обычно выглядит ватной. Но сегодня, создав крещендо, Кремль вынуждает Запад бежать быстрее.

Речь не просто о геополитической игре «кто кого?». Речь идет о завершении Путинского Проекта по воссозданию системы единовластия, которая ставит свои условия Западу и использует Запад для выживания. Разве может Путин бросить конструкцию недостроенной? Тем более, когда Запад погряз в собственном кризисе. Правда, кремлевская атака может помочь либеральным демократиям возвратить дыхание. Но когда и какой ценой?

Каким бы ни был компромисс России и Запада, он не решает вопроса нашей несовместимости. Нужно готовиться к новым встряскам. Москве придется поднимать планку еще выше – снижение планки сигнал слабости. Из этой западни путинской России уже не выбраться.

Найдет ли Запад ответ на вызов противника, для которого шантаж угрозой силы становится формой жизни? Пока неизвестно. Мы еще должны узнать, прав ли Путин, веря в упадок Запада. Но история цивилизаций говорит о том, что в конечном итоге побеждает та, которая думает о будущем, а не уходит в прошлое.

А пока не только украинцы, но мы все стали заложниками «русской рулетки». И все мы можем стать ее жертвами.

P.S. Как говорят опросы «Левада-Центра», только 16% опрошенных полагают, что война с Украиной поднимет авторитет Владимира Путина среди россиян.

Читайте також: