Україна і Росія поділили Азовське море на закритому засіданні у Бердянську

13 ноября присутствовал на заседании Комитета ВР по вопросам внешней политики. Там обсуждали вопрос вылова рыбы в Азовском море. Казалось бы, что тут такого?

Рассказываю вам эту дивную историю, чтобы вы охреневали вместе со мной.

На комитет пригласили главу Государственное агентство рыбного хозяйства Украины Ярослава Белова, а также представителей общественности, предпринимателей (рыболовля) и экспертов, дабы обсудить эту животрепещущую тему.

В чём сыр-бор, спросите вы? А вот тут время для охренительных историй.

13 ноября в Бердянске Украина и Россия подписали двусторонний Протокол о распределении квот на вылов рыбы в Азовском море на 2020 год.

То есть, вы поняли, да?

Украина и Россия на шестом году войны как ни в чём не бывало подписывают новый двусторонний документ в рамках всё ещё действующего договора о рыбной ловле в Азовском море.

Соглашение существует с 1993 года, и на его базе действует специальная Украинско-российская комиссия по распределению рыбных квот.

Но проблема даже не в этом. Суть трэша в следующем.

Заседание украинско-российской комиссии и подписание Протокола были проведены… в режиме скайп-конференции. В закрытом помещении, куда никого не пустили ВООБЩЕ, оцепленном охраной и полицией. По Интернету.

Как объяснял на комитете глава Госрыбагентства, заседания комиссии обычно проводятся поочередно то в Украине, то в РФ.

Но поскольку наша делегация по понятным причинам ехать в Россию стреманулась, то решили придумать себе вот такой гениальный способ подписать Протокол: согласовать его, условно показав в экране ноута, а затем отправить бумаги на подписание «по дипломатическим каналам».

Не, ну а шо? 2к19, гайз. Как-никак, технологии, прогресс.

Госрыбагентство само на своём сайте выдавало это за какое-то достижение, написав в тот же день, что, дескать, «впервые за годы независимости» Украина и Россия попишут документ «в дистанционном режиме».

То, что этот формат не предусмотрен ни положением о работе комиссии, ни самым соглашением 1993 года, никого не колышет.

На комитете Госрыбагентство на все доводы о юридическом ничтожестве данного Протокола ссылались на то, что это всё было мега необходимо, потому что… и дальше нужное подчеркнуть: безопасность, рабочие места, сакральные биоресурсы Азова и т.д.

Более того, когда все об этом узнали, поднялось несколько весьма важных вопросов, уже более глобального для нас характера, связанные с нацбезопасностью и национальными интересами, например:

1. Почему мы всё ещё участвуем в этой комиссии, несмотря на то, что никакой юридической обязаловки нам это делать нет?
2. Почему договор всё ещё действует, несмотря на то, что его положения по факту были нарушены после оккупации Крыма 2014 года?
3. На каком основании был подписан «виртуальный документ»? Кто его согласовывал? Кто согласовывал директивы? Кто туда ездил? Какие такие «консультации» предоставлял МИД, обсуждая этот странный манёвр? Как в Протоколе упоминается АР Крым с учётом того, что вторая сторона-подписант – Россия, оккупировавшая его?
4. Почему не разорвать договор и не перейти на нормы Международной конвенции, к чему готовы те же предприятия и сами рыбаки (присутствовавшие на комитете)?
5. Предполагает ли подписанный Протокол выдачу Россией лицензий на вылов рыбы предприятиям в оккупированном Крыму? Если так, то в таком случае, мы сами легитимизируем его оккупацию, подписывая таки документы.
6. Как Протокол регулирует вопрос нахождения наших рыболовецких судов в Керченском проливе, де-факто контролируемом русскими? Если не регулирует, то подписывая новые соглашения с РФ мы косвенно признаём «новые реалии» вокруг Крыма после 2014 года.
7. Почему Госрыбагентство выдаёт распоряжения, которыми банит украинские корабли, не позволяя им выходить в море ловить рыбу, пока не подписан этот необязательный по факту Протокол (о чём говорили представители рыбохозяйственного бизнеса), притом, что у этих рыбаков есть 5-летнее разрешение, не имеющее никакого отношения к Протоколу?

Короче, на все эти вопросы глава Госрыбагентства Я. Белов на комитете внятно ответить не смогло.

Не дали своего чёткого ответа и представители от Министерство иностранных дел Украины / MFA of Ukraine (на комитете присутствовал наш бывший посол в Кыргызстане Николай Дорошенко), ограничившиеся лишь переводом стрелок на «отсутствие полномочий отвечать на вопросы» или на «отсутствие инструкции от высшего руководства страны».

Даже на вопрос председателя комитета о том, полномочно ли Министерство, к примеру, инициировать денонсацию договора с Россией, чёткого ответа, к сожалению, не последовало.

Судя по всему, в Азовском море разворачивается какая-то мутная схема дележа местных ресурсов с коррупционной начинкой.

Госрыбагентство, как я понимаю, вероятно использует подписанный как попало Протокол для получения контроля над выдачей квот на ловлю рыбы, а дальше в ручном режиме контролирует все эти процессы.

Кроме того, сам Протокол даёт неплохие преференции государственному Институту рыбного хозяйства и экологии моря, который, например, вводит временные запреты на ловлю рыбы, и продаёт рыбакам «научные программы», вооружившись которыми можно выйти в море и ловить рыбу в период запрета якобы «для научных целей».

Ясное дело, рыба и прибыль с нее быстро куда-то исчезают, и через налоги не проходят.

Ну а для РФ эти все подписанные соглашения, даже по ловле рыбы в Азовском море – это дополнительный бонус к их аргументации о том, что, дескать, у нас тут нет никакого конфликта, мы очень хорошо и успешно барыжим и даже достигаем новых соглашений, радостно разделяя ресурсы полу-оккупированного Азовского моря.

Точно также, как мы охотно закупаем то военное оборудование, то газ, то электроэнергию, то топливо, то нефтепродукты, то и вовсе торгуем по полной программе.

Короче, по результатам заседания, у меня и у других возникло много вопросов не только к Госрыбагентству, Минэнерго (да-да, их представитель тоже был на комитете, но почти ничего не сказал), МИДу, но и к нашим правоохранительным органам.

В особенности, это касается Служба безпеки Украины, которым, мне кажется, стоит присмотреться к этому всему и разобраться, почему у нас ТАК подписываются документы с Россией, и почему они вообще подписываются. И нет ли здесь признаков государственной измены.

А все потому, что, как выразился уважаемый мною профессор Владимир Андреевич Василенко (один из лучших специалистов по международному праву) на комитете, у нас не было и до сих пор нет никакой целостной политики санкций против РФ.

Соответственно, никто и понятия не имеет, нужно вести с ними переговоры или нет, нужно подписывать Протокол или нет, нужна нам эта комиссия, или не нужна.

Я уже даже не говорю о проблемах международно-правового статуса Азовского моря и применения к нему положений Конвенции по морскому праву 1982 года.

Вот в этом вся суть нашей невероятной политической глупости.

Очередные мелкотравчатые, узкие коммерческие интересы достигаются за счёт подрыва наших международно-правовых позиций по Крыму прямо перед началом наших судебных разбирательств с Россией в Международном суде ООН. Норм, чо.