Погляд на реформи з операційної

Мовою оригіналу

У меня возникли сереьзные проблемы со здоровьем зимой - сложный повторный разрыв ахиллова сухожилия, угроза инвалидности, в общем, лег на операцию в самую обычную районную больницу Киева, где делаются десятки операций в день. Наркоз вкололи в спину, чтобы только ноги отключились, я лежу, а анестезиолог рядом, следит за моим состоянием, ну и разговаривает со мной, чтобы удостовериться, что я в адеквате. В операционной ужасно холодно, потому что огромные старые окна продуваются насквозь, батареи не дают тепла, врачи в теплых жилетах под халатами, а я в трусах под простыней, беседа хоть как-то отвлекает и зубы не стучат. Ну о чем со мной говорить? Конечно, о реформах, ведь врачи оказались моими читателями. Анестезиолог сказал примерно так:

«Основная проблема реформ здравоохранения это даже не действующая система и все ее недостатки, а то, что государство взяло на себя такой объем обязательств по защите здоровья граждан, который не в силах выполнить. Люди должны получать бесплатную медицину, а ее нет на самом деле, и не может быть, потому что медицина требует денег, а денег для оказания всех предусмотренных услуг бесплатно не выделяется. Вот мы сшиваем вам ахилл - это не простая операция, а на нее государство выделяет, ну, может гривен тридцать, если посчитать, что у нас тут по факту положено. Разумеется. даже самые минимальные потребности по материалам это не обеспечивает. 

Почти все покупается за счет самих пациентов.

И проблема не только в материалах. Нет инфраструктуры - вот вам холодно, в больнице нужен качественный ремонт, необходимо оборудование, потому что оно выходит из строя. Много чего необходимо, и эти деньги с пациентов не соберешь.

Но прежде всего ценны люди в профессии. Я - врач высшей категории, в год я делаю только в этой больнице свыше 300 операций, а еще выезжаю иногда в другие, у меня стаж работы только анестезиологом 18 лет. Я получаю зарплату шесть тысяч гривен. Является ли такая зарплата адекватной? Да, сейчас обещают реформу - и тем врачам, кто делает больше операций, обещают платить больше. Но насколько больше? Бюджет-то не увеличен, а операции делают не только врачи, и медсестры делают, и те, кто на диагностике сидит, и кто за больными смотрит и перевязки делает...

Увеличивать надо будет в разы, во много раз увеличивать финансирование медицины, если мы хотим давать пациентам качественные медицинские услуги, и привлекать качественных сотрудников, молодежь, которую надо учить, и которая должна работать много лет, чтобы достичь необходимой квалификации.

В 20 лет я был уверен, что знаю как реформировать медицину, а сейчас я понимаю одно - я не знаю как можно провести реформы если нет денег, чтобы привлечь людей, способных эти реформы провести».

Тут к разговору подключилась медсестра: «Сейчас поднимают минимальную зарплату. У медсестер была зарплата три тысячи. У лифтера в больнице - тысяча восемьсот. Сейчас у всех будет по три тысячи двести. С одной стороны - уравниловка, а с другой, все равно на эти деньги в столице прожить не реально. Потому и мало идет к нам молодежи».

Подошел хирург: «Операцию мы закончили. Общие затраты только на материалы, наркоз и все-все для вашей операции - пять тысяч гривен. Государство нам дало для вашей операции только одноразовые шприцы с бинтом. А ведь травмы разные бывают. Например, переломы бедра, там надо экзопротезы, он может до двух с половиной тысяч долларов стоить. Нужна качественная диагностика, потом нужна реабилитация. Все это взаимосвязанные вещи. А самое главное - нужны специалисты. Потому что операции идут потоком - я делаю около 450 операций в год, и когда ко мне звонят в любое время дня и ночи, я сразу откликаюсь, и моя бригада выходит на работу если надо и в воскресенье, и я уверен в этих людях. Эта работа, ответственность, конечно, не могут стоить трех-пяти тысяч гривен зарплаты медиков. И специалистов в якобы «бесплатной» медицине не хватает. Если бы у меня было две бригады, я бы мог делать еще на сто-сто пятьдесят операций в год больше, потому что не терял бы времени - подготовка к операции занимает гораздо больше времени, чем непосредственно моя работа. Наша «бесплатная» медицина это давно уже не система, а место для самореализации энтузиастов и, к сожалению, случайных людей. Заплатить даже небольшие деньги за операцию, могут далеко не все, чтобы к тебе выстроилась очередь, нужно время, а как жить до тех пор, пока ты не стал востребован?. Слово «реформы» у медиков вызывает подозрения. Вначале нужны ресурсы, понимание откуда их взять».

Хирурга вызвали срочно в приемную, он со мной прошел в травматологию. У перевязочной я притормозил - туда привезли беременную женщину, очень бледную и страдающую. Рядом с ней был муж, с лицом бело-зеленого цвета, он был на ногах, но страдал еще сильней, чем больная. «Она на девятом месяце, упала только что, когда вышла из дома, на льду».
Хирург смотрел: «Так, перелом бедра... Надо понять, можем ли мы дать вам анестезию... Боюсь, что нет. И не делать операцию тоже не можем. Так, давайте начнем думать, надо действовать». Такое ощущение возникло, что даже стенам больно...

Меня повезли в палату. Конечно, я дал денег за свою операцию, и еще добавил за работу. Я, конечно, не жалею, я рад. Это не взятка. Это поддержка энтузиастов, которые тянут на себе ежедневно невероятную ответственность за десятки жизней и судеб... Нам очень многое надо понять, что и как надо изменить. Реформа - это не слова, и не просто изменение структуры. Реформа это прежде всего ресурс. И лучше всего мне это объяснили не люди с трибун, а те, кто каждый день режет и зашивает в обычной операционной обычной больницы...