Почему протесты в Иране нельзя назвать революцией

По Ирану. Отвечу на пару вопросов + выделю несколько нюансов.

Первое. Нет, эти протесты нельзя называть революцией. Революция – очень сложный процесс, который требует гораздо больших ресурсов и идейного наполнения, чем то, что мы видим сейчас. У протестующих нет лидеров, структур, денег или однозначной внешней поддержки.

Второе. Самый часто задаваемый вопрос: способны ли протесты в Иране свергнуть власть и привести к смене режима? Мне кажется, это два разных вопроса. Свергнуть власть? Да, могут. Сменить политический режим и принести что-то качественно новое? Не факт. Слабо управляемый бунт очень разных людей, не объединенных никакой общей целью, кроме как ресентимента относительно центра, потенциально разрушительная сила, но деструктивная, которая не факт, что сможет изменить систему или вообще что-то создать.

Третье. Протесты в Иране – частое явление. Иран – сложная и полиэтническая страна. 86 млн человек, среди которых десятки народов, включая персов, луров, курдов, азербайджанцев, белуджей, арабов, туркмен, пуштунов. Соответственно, подвести протесты под какую-то одну идею невероятно сложно. Хотя сейчас они действительно объединены общим недовольством системой, на каждый регион наслаивается множество претензий с местной спецификой, что делает полноценную общенациональную координацию протестов проблематичной.

Четвертое. Одна из проблем Ирана – это отсутствие у протестующих лидеров и организации. Единственные две оппозиционные силы, которые на данный момент имеют структуры, финансирование от внешних доноров, людей и связи на Западе, находятся в эмиграции – это сторонники монархистов в США и «Организация иранских моджахедов» (MEK) в Албании (боевики, которые раньше участвовали в Исламской революции 1979 года, а потом поссорились с коллегами и уехали, были в террористическом списке США до 2012 года). Обе организации – не про демократию, либерализм и ценности, а про власть и реванш, без нормального видения будущего страны. Возможно, в горниле протестов родится по-настоящему новая внутренняя оппозиция, но пока что этого не происходит.

Пятое. Внешние силы пока что неуверенно действуют по Ирану. Они не знают, что делать: поддерживать ли протесты, рискуя разрывом отношений с Ираном и дестабилизацией региона, который только сейчас более-менее успокоился, или же молчать, рискуя потерять поддержку оппозиционно-настроенных иранцев в эмиграции, раскачивающих сейчас ситуацию по медиа. Мне это напоминает «дилемму Обамы» в Египте в 2011 году, когда решался вопрос Мубарака.

Я предполагаю, что активнее всего будут действовать Израиль (тут понятно), США (те фракции, которые считают, что надо подрывать Иран изнутри и выкидывать ядерную сделку) и Азербайджан (которому надо нейтрализовать Иран как союзника Армении в битве за логистику Южного Кавказа). Саудовская Аравия думает, но медийно включилась в поддержку митингующих, в том числе через канал IranInternational. Катар сохраняет нейтралитет, как и Оман с Кувейтом, имеющие связи с Тегераном. ОАЭ пока ничего не решили.

Шестое. Могу четко констатировать одно: эти протесты стали серьезным вызовом системе. Таких тревожных звоночков было много за последние 11 лет, и власти ничего с ними сделать не смогли, поэтому социальный взрыв был вполне ожидаем. Во многом, он спровоцирован и разочарованием реформаторами, которые при Роухани не добились результатов в переосмыслении системы. Консерваторы в таких упражнениях традиционно слабее. Поэтому сейчас перед администрацией Раиси стоит чрезвычайно сложная задача: выпетлять из кризиса, балансируя между жесткой силой и уступками, локализовать протесты и попытаться переосмыслить некоторые правила игры в системе.