Моему отцу война снилась до самого его ухода...

22 июня. В моем детстве в этот день к нам в дом всегда приходили папины друзья. Все вместе вспоминали войну, говорили о войне. Поминали фронтовых друзей. До сих пор в памяти их рассказы, в которых было очень много боли. Помню, как долго заикалась моя старшая сестра. Это случилось с ней после страшной бомбежки, которую она до сих пор не может забыть. Все в моем детстве помнили день начала войны. И для всех он был днем, разломившим, разбившим судьбу страны и судьбу каждого человека на «до» и «после».

Моему отцу война снилась до самого его ухода...

Совсем недавно совершенно случайно на одном из телеканалов увидела какой-то голливудский фильм о жизни австро-венгерской императрицы Евгении. Был там один эпизод, просто потрясший меня. Император Франц Иосиф единолично, сам принимает решение о вступлении империи в войну с Пруссией. Минутное решение монарха, убежденного в том, что ему дозволено распоряжаться своими подданными по собственному усмотрению. Ценой этого решения стали смерть тысяч людей, боль, кровь и отчаяние большой страны. Горе, пришедшее в каждую семью. А жизнь императора продолжала свое привычное течение в роскошном дворце, за пределами которого умирали дети, женщины, старики. И еще – умирали солдаты, очень много солдат. Великий ученый Северного Возрождения Эразм Роттердамский пятьсот лет назад писал: лишь немногие, чье подлое благополучие зависит от народного горя, делают войны. Это правда – и про подлое благополучие, и про горе.

Давно закончилось детство, и почти уже нет рядом со мной людей, чья жизнь была разделена 22 июня 1941 года на «до» и «после». Но все также в этот день тревожно и больно.

Потому что в глазах всех, видевших начало войны и вспоминающих об этом, было что-то такое …

Не дай Бог нашим детям когда-нибудь увидеть мир глазами людей, видевших начало войны!