Про приватизацію під час війни

Мовою оригіналу

Приватизация во время войны – лучший образчик абсурдности происходящего в нашей экономической политике.

При этом, у нас любят тиражировать ряд стереотипов.

Частный бизнес – всегда эффективнее. И в частном бизнесе нет коррупции.

Расскажите об этом клиентам облгазов и облэнерго, которые хотели подключиться к сетям или провести технические мероприятия на своих производствах с реконструкцией сетей.

И нарвались на узаконенные взятки в виде ТУ.

Именно поэтому, должность газового инспектора в Бориспольском районе, по слухам, стоит десятки тысяч долларов.

Расскажите об отсутствии взяток за своевременные расчеты поставщикам товаров в торговых сетях.

Представьте, если бы сейчас железная дорога, магистральные сети, Енергоатом, находились в частной собственности.

Сама по себе приватизация не является абсолютным добром или абсолютным злом.

Приватизация – инструмент процикличной или антицикличной экономической политики.

Например, в Великобритании после Второй мировой, провели массовую национализацию металлургии, транспорта, банковской системы, добывающих отраслей.

Уровень государственного участия в экономике увеличился до трети.

Так Британия преодолела послевоенную разруху, безработицу и кризис.

Госпредприятия тогда выполнили роль антициклической политики, когда бизнес не мог обеспечить драйв экономического развития.

Во времена Тетчер, на ином отрезке делового цикла, прошла массовая приватизация госпредприятий.

В 90-е, правительство Блэра решило, что приватизация 80-х не принесла государству честной цены и ввело налог на активы, «надутые ветром».

Собственники доплатили государству примерно 5% от пятилетней прибыли наиболее капитализированных бизнесов (прибыль на акцию).

За эти деньги (5 млрд фунтов), государство построило рабочие учебные центры по всей стране для переквалификации рабочих и персонала.

Во время пандемического кризиса, для проведения все той же антициклической политики (когда бизнес сворачивает активность) государства по всему миру национализировали компании или покупали их акции.

Даже ФРС в США расширили инструментарий предоставления ликвидности с трежерей и ипотеки на корпоративные ценные бумаги.

То есть работает простой принцип.

На пике делового цикла, когда цена активов растет и бизнес формирует драйв развития, проводим приватизацию на максимуме цены и динамики роста.

На дне кризиса, используем госпредпоиятия как инструмент антициклической экономической политики, создавая с их помощю рабочие места и амортизируя глубину падения ВВП.

Вроде, прописные истины.

И, кстати, чиновники, поступают именно так.

Во время кризиса покупают подешевевшие дома, квартиры, элитные авто на нулевой растаможке.

Чиновники почему-то не продают свои дома на ценовом дне.

Наши политические элиты распродали массу своих бизнесов на пике роста в 2006-2007 и 2012 годах.

Почему же для своей страны они желают иного.

И не только желают, но и делают свои зло-реформы...