Кто и как должен гарантировать мир и покой на нашей земле?

12 января этого года в Киеве Президент Украины Владимир Зеленский и премьер-министр Великобритании Риши Сунак подписали Соглашение о сотрудничестве в сфере безопасности между Украиной и Соединенным Королевством Британии и Северной Ирландии. Почти сразу после обнародования этого важного документа в прессе и соцсетях начались острые дискуссии о его сущности и сравнении с печально известным Будапештским меморандумом.

Для максимальной объективности оценки этой сделки следует обратиться к истокам истории по поиску украинскими властями собственного пути к своему безоблачному будущему безопасности.

Впервые о гарантиях своей национальной безопасности Украина заявила в контексте ядерного разоружения. В постановлении Верховной Рады «О дополнительных мерах по обеспечению обретения Украиной безъядерного статуса» от 9 апреля 1992 года поручалось «рассмотреть с точки зрения гарантий безопасности и внешнеполитических интересов Украины весь комплекс вопросов ядерного разоружения и, в частности, экономические, финансовые, экологические, организационные и другие аспекты уничтожения дислоцированного на территории Украины ядерного оружия, включая использование его компонентов в мирных целях».

Необходимость гарантий безопасности как условия ядерного разоружения Украины в начале 1993 года стала неоспоримой для большей части украинского политикума. Однако принципиальными разногласиями в этой теме был вопрос – кто и как будет гарантировать мир и покой на нашей земле.

В декабре 1992 года президент Кравчук получил четкий месседж США, что движение Украины в безъядерный статус должно сопровождаться интеграцией в трансатлантические структуры безопасности (НАТО). Это может гарантировать нашему государству защиту от ядерной России. Тогда же влиятельный британский журнал The Economist писал, что «неядерная, дружественная Западу Украина как Польша, Венгрия или экс-Чехословакия может стать под защитный зонтик НАТО».

Несмотря на четкие предложения Запада, президент Кравчук и украинский МИД начали поиск «гарантий национальной безопасности», пользуясь собственным пониманием, основанным в основном на практике прошлого Украины в составе тоталитарной империи.

И уже в начале 1993 года украинский МИД отправил делегацию в США в поисках не столько гарантий безопасности, сколько формальных заверений, которые по определению западной прессы «помогут преодолеть обеспокоенность украинских законодателей возможностью агрессии соседней России».

Но формальные заверения, которые привезла министерская делегация из США, депутатов не удовлетворили. Более того, 18 ноября 1993 года Верховная Рада ратифицировала Договор СТАРТ-1 о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ) с рядом принципиальных замечаний.

В частности, пункт 11 постановления, имеющего силу закона, рекомендовал президенту и правительству провести новые переговоры с соответствующими государствами и международными организациями (НАТО) о гарантиях национальной безопасности Украины.

Тогда в украинском политикуме уже ясно сформировались две точки зрения на то, как должны выглядеть гарантии безопасности безъядерной Украины. Одна – это вхождение в евроатлантические структуры безопасности – как предпосылка полного ядерного разоружения (позиция парламентского меньшинства).

Вторая – подписание некоего коллективного документа, которым ядерные государства свидетельствуют, что «гарантируют безопасность Украины». О таком заверении и заявил президент Кравчук в своем выступлении в Давосе в 1993 году, что «отказываясь от ядерного оружия… Украина имеет безоговорочное право требовать от ядерных государств предоставления гарантий ее национальной безопасности». В конце концов, именно такие формальные обещания Украина и получила в Будапеште 5 декабря 1994 года.

Итак, с «бумажными гарантиями безопасности» нас никто не обманывал, как об этом любят говорить в Украине бывшие высокопоставленные должностные лица и различные политические эксперты. Такова была позиция украинского МИД и экс-президентов.

Возвращаясь к настоящему, следует напомнить основы функционирования современных систем безопасности. В Европе – это НАТО, действующая по принципу коллективной обороны. Ее суть в том, что нападение на любое из государств-членов Альянса рассматривается как нападение на всех. Эти положения записаны в статье 5 Договора. В случае нападения каждая страна обязана оказать помощь государству, подвергшемуся агрессии. По размеру своей помощи все участники решают это самостоятельно. Условием является необходимость согласования общих объемов путем совместных консультаций. Конечная цель взаимопомощи должна стать «восстановление и поддержание мира на Северо-Атлантическом пространстве».

Учитывая эти базовые принципы НАТО, можно сделать вывод, что подписанное на днях соглашение о сотрудничестве Украины и Великобритании принципиально отличается от Будапештского меморандума и в основном отвечает основополагающим принципам международных договоров безопасности.

Однако есть одно принципиальное замечание – не к содержанию соглашения, а к позиции украинской власти, которая более 30 лет упорно ищет «гарантеров» украинской безопасности. В связи с этим следует напомнить всем бывшим и нынешним чиновникам, что, согласно нормам международного права, каждое государство должно самостоятельно заботиться о своей безопасности. Этот принцип закреплен и в Конституции Украины. В частности, ст.106 определяет, что Президент Украины «обеспечивает государственную независимость, национальную безопасность и правопреемство государства».

А ст. 116 говорит, что Кабинет министров Украины «обеспечивает государственный суверенитет и экономическую самостоятельность», а также «принимает меры по обеспечению обороноспособности и национальной безопасности Украины».

Но украинские власти действовали вопреки Конституции.

И в начале 90-х годов прошлого века, когда променяла ядерные арсеналы на бумажные заверения в виде Будапештского меморандума.

В 1994 году Украина задекларировала свой безъядерный статус

На фото Билл Клинтон, Борис Ельцин и Леонид Кравчук

И в начале 2000-х, когда украинский ВПК мог производить ракеты любой дальности и мощную бронетехнику, и когда военные склады были переполнены обычным вооружением, боеприпасами и амуницией. Но масштабная коррупция и безграничная вера в «старшего брата» привели к потере и военного потенциала.

В конце концов, уже после начала российской агрессии 2014 года у президентов и правительств было достаточно времени (шесть лет) для подготовки экономики и Вооруженных сил Украины к возможной широкомасштабной агрессии сумасшедшего соседа. Однако и тогда украинские власти настойчиво прокладывали так называемый «Минский путь безопасности», пока он не привел к «спецоперации по денацификации» Украины.

Год 2024 начался с подписания соглашения с Великобританией о сотрудничестве в сфере безопасности. По-моему, это знаковое соглашение, открывающее Украине путь и к победе российского врага и к обеспечению национальной безопасности.

В частности, в разделе «Оборона и военное сотрудничество» отмечено, что Великобритания вместе с другими партнерами будет предоставлять все необходимое «чтобы обеспечить способность Вооруженных Сил Украины и Сил безопасности полностью восстановить ее (Украину) территориальную целостность в пределах международно признанных границ, а также усилить устойчивость Украины чтобы она была достаточной для сдерживания и защиты от будущих нападений и давления». Иными словами, Запад открыл украинским властям «секрет» относительно сущности «международных гарантий безопасности». Он прост и действенен: ни один потенциальный враг не посягает на наше государство, если будет знать, что получит решительный отпор Украины. Все остальное – бумажные договоры безопасности, заверения или гарантии в современном мире уже не работают.

Неуверенным остается только одно – поняла ли это в конце концов украинская власть?

Юрий Костенко, для «Главкома»

Народный депутат Украины пяти созывов (1990-2012), министр охраны окружающей среды и ядерной безопасности (1992-1998), первый руководитель украинской правительственной делегации на переговорах с Российской Федерацией в Москве по ядерному разоружению (1992-1993 годы), глава украинской делегации на переговорах со странами Большой семерки по закрытию ЧАЭС, автор книги «История ядерного разоружения Украины» (Украинский научный институт Гарвардского университета 2020), лауреат Литературного фонда имени Стэнли Питерсона (Канада, 2021), глава Украинской Народной Партии