Мир наконец-то догадался, что разговаривать с Путиным бесполезно

Когда Путин в 2007 году на Мюнхенской конференции по безопасности произнес свою «антизападную» речь, до всех, наконец, дошло, ху из этот мистер. Хотя это было очевидно, но то ли пропаганда так раздула те ущербные фразы, то ли мир, и правда, надеялся на лучшее, но речь вошла в аналы (пожалуйста, не поправляйте меня).

Ну что ж, 16 лет спустя мир наконец-то догадался, что разговаривать с Путиным бесполезно, он понимает только стук патронов по шлюзу бункера.

Вместо Путина в Мюнхене сейчас мы – Анастасия Шевченко, Анастасия Буракова, Михаил Ходорковский, Гарри Каспаров, Ирина Щербакова, Леонид Волков, Жанна Немцова, Владимир Милов, Юлия Навальная, ваш покорный слуга… Это важный сигнал, так как, отказываясь от диалога с военными преступниками, Запад демонстрирует заинтересованность в диалоге с гражданским обществом.

Впрочем, мы в одном сходны с Путиным – тоже говорим о том, что Россия превращена в осажденную крепость. Только у нас это вызывает не восторг, как у Путина, а ужас.

Я уже писал, что главное сейчас в нашей работе здесь, за границей, – это объяснение миру, с кем он столкнулся. С бандитами, захватившими огромную страну. Никем не выбранными. Взявшими и страну, и ее народ в заложники. Путин долго развращал и совращал его – 23 года. И пришел к успеху, который, впрочем, должен закончиться его крахом. Трибуналом.

Мы настаиваем на нем, не просто для того чтобы Путин и путинисты не ушли от ответственности, а чтобы уже сейчас сторонники побежали от него как от зачумленного. Чтобы риски и издержки сотрудничества с ним оказывались выше выгод, которые можно получить, отрывая от России последние перед крахом куски. Трибунал – это не месть. Трибунал – это политический прием, важный уже одним своим обещанием. Дамоклов меч для сторонников войны.

И вторая, не менее важная тема: политзаключенные. Конкретные сотни и тысячи человек, которые должны восприниматься не как осужденные, а как военнопленные. Идет война, и путинский режим атакует не только на фронте, но и внутри страны. А значит мир должен думать не только о том, как выдавливать войска Путина с Украины и возвращать ее угнанных в Россию граждан, но и том, как спасать тех, кто сочувствует Украине внутри России и пострадал за это.

И здесь я говорю как о крымчанах (любые возможности их обмена остановлены уже давно, еще полтора года назад об отказе России от таких переговоров говорил президент Зеленский), так и о россиянах, посаженных в тюрьмы за противостояние режиму.

Их безопасность, пользуясь названием конференции, их спасение – важнейшая тема нашей кулуарной работы здесь. Надеюсь, что ее плоды мы сможем увидеть уже публично.