Война за Крым: Роль и цели противника на юге Украины

Итак, сегодня оцениваем возможные действия противника в течение кампании 2024 года в Южной операционной зоне.

Тот факт, что главным смыслом прошедшей кампании противника в Южной операционной зоне было – содержание им в неприкосновенном состоянии сухопутного коридора между Донбассом и Крымом мало что меняет в его общей стратегии ведения войны на современном этапе.

На самом деле, какая-то «особая роль» оккупированных территорий Херсонской и Запорожской областей Украины в этом отношении имеет смысл лишь как обязательное условие обеспечения необходимого уровня устойчивости обороны оккупированного полуострова Крым.

Логика здесь вполне ясна и известна, причем еще со времен противоборства российской и Османской империй в Северном Причерноморье и на территории полуострова Крым. Если коротко, то ее можно изобразить одним предложением – без материковой территории, прилегающей к полуострову Крым, он сам превращается в «чемодан без ручки».

С тех пор, в этом отношении мало что изменилось, несмотря на разного рода «мостовые переходы», «трассы федерального значения» и «расширения портов» в Крыму. Если вы не контролируете прилегающие к Крыму территории Херсонской области или северное Приазовье, то все это, в первую очередь в военном отношении, как говорится – к лампочке, в конечном счете, Крым вы не удержите.

Вот почему для Кремля так важно и «жизненно необходимо» содержать этот коридор.

Другой аспект, который имеет значительное влияние (стратегического уровня) на ситуацию, это возможность использования противником Южной операционной зоны для решения двух из своих основных стратегических задач:

• пробиться в промышленное «сердце» Украины – связи Днепро-Запорожья и прилегающих территорий (включая Кривой Рог, Никополь, Каменское, Марганец и т.д.);
• отрезать Украину от ее морских «ворот» – Одессы и Николаева (с прорывом к своим «друзьям» в Приднестровье).

Достижение обоих или хотя бы одной из них – очень существенно, если не критически, повлияло бы на дальнейшую возможность нашего государства вести войну в целом. Поэтому, когда мы оцениваем перспективы планирования, организации и ведения противником каких-либо масштабных наступательных\оборонных действий на этом направлении, эти вещи, по-моему, нужно учитывать в первую очередь.

Теперь, о текущей ситуации и дальнейших перспективах.

В настоящее время в этих направлениях оперирует две оперативно-стратегические группировки противника (УВ) «Днепр» и «Восток». Эксперимент с выделением в отдельную группировку той части войск (сил), которая действовала и продолжает действовать на Ореховском (Запорожском) направлении, в самостоятельную группировку («Запорожье»), насколько я понял, закончился.

Войска 58-й общевойсковой армии (ЗВА) с приданной ей группировкой воздушно-десантных войск (юго-восток) в виде 7-й и 76-й десантно-штурмовых дивизий, включенные в состав УО «Днепр» и в настоящее время продолжают свои попытки «восстановить положение», существовавшее до прошлогодней попытки СОУ прорваться на Токмацко-Мелитопольском направлении именно в составе УО «Днепр», под «крылом» генерала Теплинского.

В свою очередь, УВ «Восток», по сути, занимается тем самым на направлении Старомайорское – Большая Новоселка, но вдобавок к этому, скорее всего, готовится к участию своим правым флангом в очень вероятном наступлении на Угледарско-Кураховском направлении.

Каждое из этих УВ действует на двух, относительно самостоятельных операционных направлениях, каждое.

• УВ «Днепр» на Херсонском (для нас это Приднепровский) и Запорожском (для нас это Мелитопольский).
• УВ «Восток» на Гуляйпольском (для нас он Пологовский) и Времьевский (для нас это Старомлиновский).

В состав первого входят 58-я, 18-я, 49-я ЗВА + 14-й армейский корпус (АК) и группировка юго-зи ри-фи (3 десантно-штурмовых дивизии – 7-я, 76-я и 104 -а). В свою очередь, УО «Восток» состоит из «набора» общевойсковых армий Восточного военного округа (Сз.ВО) – 5-я, 29-я, 35-я и 36-я ЗВА + 2 отдельных бригады морской пехоты (обр МП) из состава балтийского и тихоокеанского флотов (336-я и 40-я обр. МП соответственно).

В общем, в составе этих двух УВ действует примерно до 180-182 тысяч российских военнослужащих, имеющих на вооружении где-то:

• не более 1000 танков (приблизительно 1070-1080 единиц);
• до 1750 единиц боевых бронированных машин (ББМ);
• до 1210 единиц артиллерийских систем (АС), начиная с калибра 100-мм;
• около 300-310 единиц реактивных систем залпового огня (РСЗО);
• и в их полосе оперируют до 4-х тактических групп РВиА, имеющих в общей сложности до 20 пусковых установок (ПУ) оперативно-тактического ракетного комплекса (ОТРК).

Есть еще отдельная группировка, которая называется «Группировка обороны Крыма», которая насчитывает около 13,5 тысяч военнослужащих, но у них мало танков и ББМ, где-то до 80-82 единиц.

В зонах ответственности обеих русских армейских группировок в Южной операционной зоне действия также и группировка «федеральной службы войск национальной гвардии» (фсвнг), так называемая «росгвардия». Вместе с их крымским «филиалом» это где-то до 14 тысяч карателей, из примерно 225-230 ББМ и более 520 единиц автотранспорта, включая бронированный. Также они имеют более сотни АС (до 110 единиц) и даже свою авиацию – 7-8 транспортно-боевых вертолетов.

Если оценивать возможность организации противником крупномасштабного (по крайней мере, оперативного уровня) наступления в Южной операционной зоне, то мы должны исходить из целого набора факторов, которые могут повлиять (и уже влияют) на это, не только в отрицательном или положительном смысле, но и имеют смысл для этого в отношении выбора конкретного операционного направления.

• Назовем первый из них «фактор Днепра».

Очевидно, что организация наступления на Херсонском направлении будет для противника связана с целым рядом сложностей – от необходимости сделать весомой (или даже главной) частью этого плана операцию по форсированию Днепра, захвату и удержанию плацдармов на его правом берегу (причем явно не тактического масштаба), к необходимости предварительно «решить проблему» с украинскими плацдармами на левом берегу реки. Более того, очевидно, что для того, чтобы подготовить и провести такого рода операцию, нужно предварительно «взять под контроль» саму пойму, или большую ее часть (особенно на направлении форсирования/наступления), Днепра.

Со всем этим у противника, в настоящее время, существуют существенные проблемы и надежда на то, что к условному времени «Ч» (когда по расчетам будет «готово» основное количество его, так называемых, стратегических резервов, от конца весны до конца лета) – ну очень мала.

• Фактор, который можно назвать «глубина тыла».

Для того чтобы организовать и провести хотя бы оперативную наступательную операцию, противнику потребуется соответствующий район для оперативного развертывания войск (сосредоточение и развертывание в боевые порядки наступательных группировок).

В зонах ответственности УО «Днепр» и «Восток» средняя ширина коридора между передовыми позициями ВСУ и побережьем Азовского моря колеблется в пределах 80-110 км. То есть сосредотачивать и развертывать войска придется в зоне гарантированного поражения дальнобойными средствами ВСУ, причем на сравнительно открытой местности. Я где-то 1-1.5 назад писал, что российское военное командование, в свое время, допустило стратегическую ошибку (или, по собственному желанию, или при действенном участии ВСУ), «ограничившись» именно этой шириной сухопутного коридора между Крымом и Донбассом.

Как оказалось, в реальности ее просто недостаточно для «комфортного» оперативного развертывания значительных в объемах группировок войск, особенно наступательного характера. Готовясь к наступательной операции по этим направлениям, противнику придется затянуть в эту полосу кучу дополнительных войск, создать дополнительные запасы предметов материально-технического обеспечения. Причем, попытаться это сделать незаметно для противника (для ВСУ, в том числе и СОУ в целом), чтобы добиться эффекта оперативной внезапности. По-моему, для этого противнику придется приложить почти «бесчеловечные» усилия.

Мало того, что все это пробивается дальнобойными и высокоточными средствами поражения ВСУ (начиная с М142 и М270), заканчивая авиационными средствами, так достаточно активно действует сеть наших специальных и разведывательных служб, в том числе, в районах основных транспортно-коммуникационных «узлов», включая порты Азовского побережья Это, по большому счету – степь, со всеми вытекающими.

Железной дороги, которая является основным средством МТЗ российских войск на оперативном уровне, здесь мало. Это означает, что его основной объем врагу придется таскать по «автомобильным дорогам общего пользования», складировать, накапливать и переваливать запасы МТЗ в заранее и хорошо известных нашему войску местах. Это касается и топлива, и боеприпасов и всего остального.

Да, я в курсе, что враг сейчас активно пытается строить в Приазовье железнодорожную сеть, частично восстанавливать ее западнее Волновахи. Но, очевидно, к моменту готовности своих стратегических резервов он это успеть не успеть.

Однако, конечно, есть и факторы, упрощающие противнику подготовку и проведение наступательной операции в указанной зоне. Например, отсутствие необходимости тянуть сюда значительны в размерах формовки. Здесь уже развернуты 7 общевойсковых армий + главные силы 14-го АК и соответствующие группировки юго-востока и морской пехоты (3 дшд и 2 отдельных бригады).

Поэтому процесс оперативного развертывания наступательных группировок противника может происходить проще и значительно короче – путем постепенного наращивания численности уже развернутых формирований. Формально, ему не нужно будет перетаскивать сюда дополнительные армии и армейские корпуса.

Батальон за батальоном, рота за ротой, в нужные места, «перекатом», отдельно от штатного ВВТ, незаметно для нашей разведки и систем мониторинга. И бац, уже в нужном месте нарисовалась дополнительная дивизия, АК и т.д.

Более того, противник это может делать, опираясь на подготовленную систему обороны, что значительно упрощает ему действия по прикрытию процесса оперативного развертывания своих наступательных группировок, практически полностью исключая любые активные (имеется в виду наступательные) действия ВСУ по срыву процесса оперативного развертывания своих резервов. , за исключением, собственно, огневого поражения.

• С тем же «фактором Днепра».

Очевидно, что в случае принятия решения о наступлении в сторону Запорожья (что наиболее вероятным, из всех гипотетических операционных направлений в данной зоне, вместе с участием войск правого фланга УВ «Восток» в возможной Угледарско-Кураховской наступательной операции), противник может выбрать направление Степногорск – Григоровка, с одновременными действиями через Щербаки (в сторону Камышевахи), прикрывшись с левого фланга по Днепру, и одновременно обходя с запада Ореховский узел обороны ВСУ в известной степени – удобно, как с точки зрения коммуникации из Крыма (упрощающей процесс развертывания наступательных группировок), так и с точки зрения количества и объема войск, которые придется задействовать для этого.

Кстати, от передовых позиций противника в районе села Каменское до южной окраины города Запорожья – 27.4 км по прямой, это вполне сопоставимо с расстоянием от наших передовых позиций в районе Работино (где сейчас противник активно атакует) до северной окраины города Токмак (21.5 км).

В заключение определенный расчет объема сил и средств противника, которые ему нужно будет задействовать на двух наиболее вероятных операционных направлениях, в случае принятия решения на проведение наступательной операции в Южной операционной зоне.

Запорожское направление – к войскам уже развернутой 58-й ЗВА, противнику потребуется «добавить» – к 2-м мсд, или к 3-4-м омсбр (вполне возможно, что для этого он задействует войска 49-й ЗВА, то есть осуществит перегруппировка войск внутри УВ «Днепр»)+ в один АК из состава стратегических резервов.

Условно Кураховское (или Андреевское) направление, правый фланг УВ «Восток» в рамках наступательной операции УВ «Юг» (хотя может быть и более «глубже» – на Большую Новоселку, но это будет иметь смысл только тогда, когда УВ «Юг» выйдет в Покровск, а об этом сейчас вообще не стоит говорить). В этом случае наиболее вероятно сюда будет перегруппирована какая-то ЗВА (скорее всего, из «новосформированных»).
Таким образом, можем заключить.

Организация и проведение противником наступательной операции хотя бы оперативного уровня в Южной операционной зоне маловероятна, но вполне возможна.

«Побудить» противника на это может два «размышления» – желание полностью «снять угрозу» Крыма, или перспективы достижения успеха в Восточной операционной зоне на Покровском или Краматорском направлениях. Наиболее вероятными направлениями являются – Запорожское, Угледарско-Курахивское (или как альтернатива – на Шахтерское и Андреевку), Гуляйпольское.

Если, в общем, то, по-моему, в Южной операционной зоне сконцентрировался на двух вещах – разведка/мониторинг оперативного тыла противника + упорная подготовка обороны на определенных направлениях (в первую очередь на Запорожском, во втором – на участке от Старомайорского до Угледара).

Профилактические удары дальнобойными средствами по основным транспортным и логистическим узлам в самом коридоре также не помешали бы, особенно в отношении мостовых переходов.