Роднянский: После Бучи нельзя больше говорить о российской культуре

Бывший собственник канала 1+1 и успешный продюсер в России Александр Роднянский в интервью изданию Холод, рассказал, что ему удалось эвакуировать из украинских городов почти всех своих пожилых родственников: «Я киевлянин, и у меня жена – киевлянка, у нас со всех сторон там огромное количество близких. Многих вывезли, в основном пожилых. Тетя моя 84-летняя, с которой я постоянно общался, жила в Харькове. Она попала под бомбежку – в доме вышибло окна, и осколки пробили дыры в стенах. Зимой это крайне неприятно, и она ночевала несколько дней в кладовке, чтобы было теплее. Из Харькова уже очень сложно вывозить людей, мы договорились с автобусом Красного Креста, и он несколько суток ее вез до Польши. Потом мы ее уже подхватили и отвезли в Германию.

Теща в Киеве была, ей 81 год. Как и тетя, она не хотела уезжать, держалась очень за свой дом, но что делать. Уговорили. Мои сотрудники ее вывезли сначала на Западную Украину, она пожила несколько дней в Ивано-Франковской области, потом ее перевезли через Львов в Польшу, там уже мы с женой встретили. Она ехала в автобусе вместе со своей родной старшей сестрой, ей 84 года. Сестра жены осталась под Киевом, она считает, что нужно остаться. Есть еще большое количество родственников, которые остались или уже самостоятельно выехали».

Сам Роднянский, по его словам, будет жить в Европе, в России в ближайшее время он ничего снимать не планирует. И Роднянский, и его жена за многие годы в России так и не подали документы на российское гражданство, у них – украинские паспорта.

Уже заверяя интервью, Александр попросил журналиста добавить к беседе слова: «Этот разговор состоялся до того, что случилось в Буче и других украинских городах и селах. До того, как были обнаружены тела замученных, изнасилованных, убитых украинцев. У многих расстрелянных выстрелами в затылок были связаны руки за спиной. Увидев эти кадры, я потерял дар речи. И право говорить о «русской культуре». Как и все люди, имеющие к ней хоть какое-то отношение. Про циничных и подлых политиков, пропагандистов и военных, про тех, кого они воспитали, создали, выпестовали – ликующую гопоту – про них и так все понятно. А вот теперь – и про культуру. Про ту, которой гордились. К которой себя причисляли. «Писать стихи после Освенцима – это варварство», – кажется, так сказал Теодор Адорно. После Бучи нельзя больше говорить о российской культуре. Она не уберегла российского человека от варварства, от зверства и оскотинивания. Она виновна. Все к ней причастные виновны. Предстоит долгий путь перерождения. И покаяния. Просить прощения поздно. И не у кого. Их убили, изнасиловали и бросили в ямы в Буче, Ирпене, Гостомеле».