Українська економіка страждає від «голандської хвороби»

Мовою оригіналу

Долгое время у нас практиковался упрощенный дискурс касательно целесообразности развития тех или иных отраслей.

Ключевой маркер для выбора – цена. Если импорт дешевле, национальное производство утилизировалось.

Подобный подход особенно проявился в сложных, наукоемких отраслях.

Часто, представители такого упрощенного подхода оказываются в ловушке собственного когнитивного диссонанса.

Например, они могут многие годы говорить о необходимости ликвидации совкового авиа и ракетостроения, говорить о «неэффективности» нашей «Мрии», а затем, когда начинается война – удивляться, почему у нас нет ПВО, ракет и самолетов.

Не видя при этом, что это их позиция и голосование за «прогрессивные партии» и привело к такому результату.

Наши проблемы не столь уж специфичны.

Сейчас трудно поверить, но и в Голландии был кризис и его даже назвали «голландской болезнью» (эффект Гронингена), настолько он был типичен для других стран.

«Болезнь» получила своё название от Гронингенского газового месторождения, открытого в 1959 году в Нидерландах

Рост экспорта сырья в виде природного газа привел к .... увеличению инфляции и безработицы, падению экспорта продукции обрабатывающей промышленности и темпов роста доходов населения в 70-х годах.

Похожие эффекты испытали и нефтедобытчики: Саудовская Аравия, Нигерия, Мексика.

Диалектика здесь следующая: резкое увеличение экспортных доходов за счет продажи сырья приводит к притоку иностранной валюты в страну и укреплению национальной валюты.

В Украине этот эффект наблюдался в 2019 году и в последние годы в виде «стабильной гривны» на фоне высокой инфляции, что само по себе уничтожало внутреннее производство: ведь при таком соотношении внутренние цены в долларовом эквиваленте растут и национальный рынок поглощается иностранными производителями.

А внутренние – теряют фактор конкурентоспособности.

Импортируемая инфляция наиболее остро проявляет себя в сырьевой экономике, здесь корреляция почти прямая, нет амортизатора в виде добавочной стоимости.

Отсюда и высокий уровень безработицы.

Увеличение доходов сектора услуг, не конкурирующего с внешними игроками, приводит к его росту.

При чем, этот эффект даже на некоторое время формирует общий рост ВВП и маскирует сокращение производства в обрабатывающих отраслях.

Один из признаков «голландской болезни» — резкие отличия экономических условий для разных секторов экономики

Как в Украине, где на фоне деиндустриализации происходит резкий рост агро и сектора услуг. Кстати, однобокое непропорциональное развитие последнего, также признак «голландской болезни».

Но в долгосрочном контексте развития экономики, за все приходится платить. «Похмелье» наступает когда либо падают цены на сырье, либо это сырье нельзя вывозить.

И тогда вмиг обнаруживается, что король, то есть экономика, голый.

Оказывается, что Украина не может даже скрепки производить из своего металла, не говоря уже о дронах, БПЛ, ракетах, самолетах, артиллерии, снарядах.

Когда «стрекоза» в виде общества обнаруживает приближении осени-кризиса, оказывается, что предприятия закрыты, а технические специалисты либо умерли, либо уехали за рубеж.

А все ресурсы страны переместились в сырьевой сектор и бизнесмены поголовно стали «колхозниками».

Зависимость экономики от экспорта сырья приводит к снижению уровня добавочной стоимости, разрушению индустриального ядра и уничтожает стимулы для инвестиций в сложные производства

Наибольшие потери несут динамичные наукоемкие отрасли. Это связано с тем, что для их развития необходимы инвестиции, технологии и развитый человеческий капитал.

Приток валюты в страну вроде усиливает внутренний спрос, но он не находит внутренний товар, все более ориентируясь на импорт, чему способствует и система госзакупок, заточенная на ценовой фактор.

Голландцы смогли преодолеть свою болезнь, названную в их честь.

Сейчас у них есть десять межотраслевых кластеров на стыке агро, сектора услуг и промышленности.

Экспорт их аграрного сектора в четыре раза превышает украинский, хотя площадь пахотных земель, меньше, чем в Кировоградской области.

За счет глубокой переработки и сопутствующих товаров и услуг: семена, агрохимия, техника и т.д.

В Украине же любая попытка лечить «голландскую болезнь» приводит к ерничанью о «крепких хозяйственниках», что вполне «логично», ведь финансовым спекулянтам нужен рост долгов государства в национальной валюте с высокой доходностью и укрепляющаяся гривна для получения дополнительной курсовой разницы.

Украину нужно лечить от «голландской болезни», но пока правительство принимает решения лишь ее усиливающие

Это касается и конвульсивного поиска направлений сбыта аграрного сырья, вместо создание механизмов его переработки внутри страны.

В мире уже не работают принципи прямой эффективности и поиска дешевых факторов производства путем размещения предприятий в других странах.

Везде царит решоринг, то есть возврат производств домой, в родную гавань.

Доминируют модели непрямой эффективности: себестоимость производства дома может быть выше, чем в Азии, но свои рабочие получат зарплату, пойдут в магазины и сектор услуг и потратят деньги там, создавая новые рабочие места.

Свои предприятия заплатят налоги, за счет которых пенсионеры получат надбавки и потратят их внутри страны. Эффект мультипликатора

Недавно в Украину приезжал Ричард Брэнсон, один из топовых мировых инноваторов и бизнесменов.

Президент Зеленский провел с ним встречу и стратегия президента по привлечению в Украину лидеров будущего корпоративного мира, абсолютно верна.

Но куда поехал Ричард Брэнсон?

В офис киевской инвестиционной компании? Или на поля кукурузы?

Нет, он поехал посмотреть на «Мрию» в Гостомель

Потому, что когда у нас говорят о «Мрие» как о продукте «совковой экономики», которая «нерентабельна», то эти люди явно не понимают как работает современная экономика, где такой проект как «Мрия» становится колоссальным маркетинговым средством по продвижению страны и ее производителей в мире.

Полеты нашей «Мрии» во время пандемии сделали в части популяризации страны больше, чем все ее критики вместе взятые за 30 лет.

Илон Маск запускает теслу в космос не потому, что это «рентабельно», а потом, что это эффект узнаваемости его продукта и для достижения аналогичного результата иными средствами пришлось бы потратить в десятки раз больше.

Именно поэтому, восстановление «Мрии» – это не просто символ возрождения страны, это и максимально эффективный механизм по продвижению нашей страны на мировой арене в качестве высокотехнологичного государства.

Это узнаваемость и глобальный маркетинг, когда деньги потраченные на новую «Мрию» вернутся сторицей.

И тогда может и «кукурузная» болезнь пройдет...