Как изменится политический ландшафт Великобритании?

Британия, конечно, получила нового главу правительства и в украинском направлении изменений не предвидится, но много интересных с точки зрения британского электорального ландшафта, которые нужно заметить для специалистов.

Лейбористы получили всего лишь 34% (9,7 млн. голосов). В 1997 г. Тони Блэр привел их к власти с результатом в 43%, собрав 13 млн голосов. Стармер набрал примерно такое же количество голосов, как и одиозный предыдущий лидер лейбористов Джереми Корбин в 2019 г. В чем же причина такого «большого» успеха?

Как ни странно это признать, но лейбористам помог Найджел Фарадж – лидер ультраправой Reform UK, который результативной кампанией в округах сумел отнять у консерваторов голоса, конкурируя примерно на одном электоральном поле. Кстати, он впервые сам стал депутатом Палаты общин в округе Клактон после 7 неудачных попыток.

Во-вторых, лейбористы вошли примерно в ту же волну, что и Зеленский в 2019-м. Тори так надоели своим 14-летним правлением британцам, что они голосовали больше против них, чем за лейбористов. Так было и с экс-главой Украины Порошенко, которого сил терпеть уже у многих не было.

В третьих, выборы 4 июля принесли изменения электоральной картины в Шотландии. Там, где когда-то безоговорочно царила Шотландская национальная партия с сепаратистской программой, теперь она может довольствоваться всего 7 местами. Шотландские места подобрали лейбористы. Это означает, что тема шотландского сепаратизма на определенный период точно снимается.

В-четвертых, возрождается Либерально-демократическая партия. Ее более 70 мест – это лучший результат с 1923 года. В перспективе она может стать очень крепкой «третьей силой» британской партийной системы.

В-пятых, Риши Сунак рассчитал ситуацию совершенно точно. Проведи он выборы в конце года, разгром консерваторов был бы еще больше. А так – около 120 мест – это все-таки какой-то результат в условиях электорального раздражения, которое постепенно накапливалось и в перспективе могло стать более неотвратимой катастрофой для тори.

Сейчас у консерваторов две ключевые проблемы. Первая – найти нового партийного лидера, способного «зализать» раны и идти вперед, находясь в оппозиции. Вторая – как остановить бешеный переток голосов тори к ультраправым Фараджам, ставшим главным блокатором их шансов в тех округах, которые всегда были для них родными.

Кстати, вместе консерваторы и Reform UK получили математически больше голосов, чем лейбористы (6,8 млн. у консерваторов + 4,1 млн. у «реформистов», в то время когда лейбористы – только 9.6 млн.). Англия в большинстве все равно остается «правой» и «правоцентристской».