Истерия вокруг «Игры в кальмара». Что закодировал режиссер и почему не все довольны сериалом в Корее

Вот уже месяц, как мир помешался на южнокорейском сериале от Netflix. Поисковый запрос «игра в кальмара» – среди топ-запросов Google. Продажи слипонов Vans, в которых щеголяли участники игры, выросли на 7800%. В Tik-tok и Instagram создаются сотни видео по мотивам «Игры в кальмара», а в сети – специальные форумы и группы для обсуждения сериала. А уж рецензий написано столько, что писать что-то на эту тему даже страшно.

Тайные коды и смыслы: от семи пороков до «Матрицы»

И самое интересное – эта истерия пока не стихает, аудитория южнокорейского шоу пока только растет. Шутка ли – за две недели южнокорейский сериал от Netflix набрал 111 млн просмотров и стал самым популярным за всю историю существования стриминговой платформы. А если учесть, что часть людей использует пиратские сервисы, то эта цифра может существенно увеличиться. Тем временем кинокритики, ученые, культурологи и обычные зрители бьются над загадкой популярности сериала. Сейчас уже можно с уверенностью сказать, что южнокoрейский триллер стал своего рода культурным феноменом.

Спрашивается – что ж в нем такого особенного? Сюжет очень прост, в его основе – коллективная игра на выживание. Из 456 участников до финала должен дойти только один, который получит около $40 млн, остальные на пути к победе погибнут. Игры, в которые должны играть герои, хорошо знакомы пожилым корейцам. Например, спортивная форма участников похожа на форму, в которой школьники в прошлом ходили на физкультуру. Говорят, многие в стране ностальгируют, глядя на эти хорошо знакомые атрибуты – примерно так же, как представители нашего поколения Х, пересматривая старые советские ленты. И хотя похожие игры есть и в других странах, для корейцев – это еще и отсыл к их прошлому.

Понятно, почему сериал популярен в Корее. Понятно, почему им заинтересовались продвинутые киноманы – южнокорейское кино уже некоторое время в тренде (помимо получившего золотую ветвь в Каннах Пон Джун Хо и известного у нас по «Олдбою» Пак Чхан Ука есть еще На Хон Джин, Ким Ки Дук, Кан Джегю и еще с полдесятка вполне себе знаковых имен). Но вот как шоу завоевало сердца непритязательной мировой аудитории? Ведь тема игры на выживание далеко не нова. Все это мы где-то уже видели, все это как-то неуловимо знакомо. При желании можно насчитать сотни фильмов и сериалов на эту тему, начиная от «Голодных игр» и «Бегущего по лезвию» до южнокорейского же сериала «Игра лжецов». Хван Дон Хека даже обвинили в плагиате – якобы он «одолжил» свою идею у авторов японского фильма «Страшная воля богов».

Но если даже похожие мотивы мелькали и в других лентах, очевидно, Хван Дон Хеку удалось наполнить сериал каким-то особым смыслом и найти какие-то мегапривлекательные триггеры для зрителей. Конечно, все критики отметили яркий визуальный ряд, сходство сюжета и картинки с популярными у молодежи компьютерными играми, держащую в напряжении фабулу, удачно выстроенную драматургию – каждая серия обрывается на самом интересном месте. Но, пожалуй, еще увлекательнее следить за развитием характера героев, которые по ходу фильма начинают проявлять себя с неожиданной стороны. Особенно вдумчивые зрители увидели в фильме некие тайные смыслы, о которых, возможно, не догадывался и сам режиссер. Помимо банальной борьбы добра со злом, кто-то предположил, что главные герои представляют семь человеческих пороков (лень, тщеславие, трусость и т д). Есть версия и о том, что каждый из героев представляет какое-то универсальное человеческое качество. Например, главный герой Сон Ки Хун олицетворяет Добро или Сердце, его друг и антипод Чо Сан Ву – Разум. Есть и Мудрость (загадочный старик О Иль Нам), Надежда (беженка из Северной Кореи Кан Со Пек), Сила (гангстер Чан Док Су) и т.д . Впрочем, в одном из интервью сам Хван Дон Хек рассказал, что оба главных героя – и Сон Ки Хун, и Чо Сан Ву – это две стороны его собственной личности. Ки Хун – его эмоциональность и добродушие, а Сан Ву – интеллект и умение рассчитывать (без которого успеха не добьешься). Символично, что в итоге побеждает именно Доброта.

Незадачливый, погрязший в долгах главный герой Сон Ки Хун к концу сериала меняется

Особо дотошные киноманы разглядели в сериале отсыл к «Матрице». На это их навел фрагмент с рекрутером, который предложил Ки Хуну сыграть в игру на пощечины, и для начала тот должен был выбрать между красным и синим конвертом. В «Матрице» Нео должен был выбирать между красной и синей таблеткой.

Что касается главной идеи фильма, то практически все кинокритики сошлись на том, что Хван Дон Хек решил вспомнить тему социального неравенства, так успешно раскрытую его соотечественником в «Паразитах». Участники игры оказались на секретном острове неслучайно – все они в отчаянном положении, за каждым из них охотятся кредиторы. Эти люди на таком социальном дне, что даже, узнав смертельные правила и получив возможность вернуться домой, они предпочитают продолжать игру. Действительно, социальный разрыв между богатыми и бедными в современном мире превращается в непреодолимую пропасть. И характерно это не только для Южной Кореи, которая в последнее время переживает не лучшие времена, а для всего мира. С начала пандемии этот тренд только обострился.

Басня о современном мире?

Как признавался сам Хван Дон Хек, он попытался создать аллегорию или басню о современном обществе. И действительно, в сериале можно увидеть и рассказанную практически в лоб историю о социальном неравенстве, и универсальную историю борьбы Добра со Злом, и просто увлекательный боевик с лихо закрученным сюжетом. А можно – развернутую метафору современного капиталистического общества. У меня возникло ощущение, что режиссер решил высказаться именно на эту тему и создать своего рода памфлет, пародию на вырождающуюся демократию. Ведь по большому счету, мир, в который попадают герои и по правилам которого им приходится жить, очень напоминает модель современного общества. Общества, в котором люди унифицированы и обезличены. И игроки, и их стражи носят униформу, у охранников к тому же скрыты лица, и создается ощущение, что особой разницы между первыми и вторыми нет, они взаимозаменяемы. Их функции, роли – определены кем-то сверху. У охранников и у участников в игре нет имен, только порядковые номера. Такой себе намек на современные развитые страны, в большинстве которых для идентификации своей личности нужно назвать свой идентификационный номер, а имя уже не так уж и важно.

Рефреном через всю игру проходят звучащие в динамике напоминания о том, что «все участники обладают равными правами». На фоне того, в какие условия попадают игроки, эти слова звучат насмешкой. Карикатурным намеком на так популярную сегодня толерантность выглядит и возвращение в игру героини, которую никто не захотел брать в свою группу (поскольку организаторы игры сочли ее слабым звеном, а слабых нужно поддерживать).

Иллюзию демократии создает и тот факт, что игроки могут в любой момент покинуть игру, если за это проголосует большинство. Хотя на самом деле такого выбора у них нет – на свободе их не ждет ничего хорошего.

Современные демократические общества создают такую же иллюзию свободы, иллюзию выбора. Но есть ли такой выбор у большинства людей? Выбор поменять систему, в которой он живет, бросить нелюбимую работу, которая приносит деньги, наказать зарвавшегося чиновника? Ощущение пародии на современное устройство мира усиливается, когда на экране появляются зрители игры – хозяева жизни, пресыщенные ее изобилием и со смехом делающие ставки на игроков. ВИП-гости у Хван Дон Хека, по-видимому, олицетворяют супербогатых, которые правят современным миром и которые относятся к рядовым гражданам как к человеческому мусору.

Названием сериал обязан последней игре из шести. Задача ее участников – отвоевать голову кальмара и вытолкнуть с территории соперника. По большому счету, всем нам так или иначе, в той или иной форме, приходится играть в кальмара. Наверное, в этом символизм финальной игры. И хотя в схватке побеждает условное добро, до хеппи-энда тут далеко.

Кстати, хотя в Корее сериал, безусловно, суперпопулярен, не все местные жители им довольны. «Многие, посмотрев фильм, подумают, что у нас действительно такая страшная жизнь, – сетовала моя родственница, живущая в Южной Корее. – Но в реальности таких персонажей как в «Игре в кальмара», я здесь никогда не видела. У нас прекрасная страховая медицина, бесплатное среднее образование. Предприятия работают, рестораны полны посетителей. Да, Covid-19, конечно, ударил по экономике, но это ведь не только в Корее, так, по-моему, во всем мире».

И это, наверное, ключевые слова для понимания популярности сериала – «так – во всем мире».

Хван Дон Хеку удалось в увлекательной хотя и брутальной форме рассказать универсальную историю, которая резонирует с чувствами большинства людей, и поднять проблемы, которые волнуют сегодня практически всех, независимо от вероисповедания и национальности.

Юлия Ким, для «Главкома»